– Г-н Гайдукевич, как бы вы оценили состояние белорусско-литовских отношений сегодня?
– Многие вопросы между Литвой и Белоруссией были урегулированы и уравнены, сегодня у нас нормальные человеческие отношения.
Белоруссия традиционно старается проводить многовекторную политику. С нашими ближайшими соседями мы стремимся держать стабильные ровные отношения, потому что это выгодно нашему государству, в первую очередь это касается Литвы, Польши, Украины, Латвии, Эстонии и, конечно, России. Это необходимо для того, чтобы нашим странам было комфортно и выгодно работать.
Минск не будет менять свою политику, которую мы проводим уже много лет. Она приносит большие успехи, и те вопросы, которые между нами возникают, мы стараемся урегулировать. Важно поддерживать отношения.
– Какие существуют проблемы на сегодняшний день во взаимоотношениях Литвы и Белоруссии?
– Что касается Литвы, в наших взаимоотношениях есть ряд [проблемных] вопросов. Например, по строительству БелАЭС. Мы неоднократно получали всевозможные ноты, мы знаем отрицательную позицию Вильнюса по данному вопросу, но мы пытаемся в международном формате их переубедить, показываем и доказываем, что наша атомная станция строится по новейшим технологиям. Представляем им документы, которые проверяли международные организации, такие как МАГАТЭ, рассказываем о том, что в Белоруссию приезжали международные комиссии, подтвердившие безопасность объекта.
Литва об этом знает, у них Игналинская АЭС уже приказала долго жить, и у Вильнюса возникают вопросы. Минск старается убедить Вильнюс рассмотреть возможность поставки электричества в Литву. Они же планируют к 2025 году выйти из БРЭЛЛ и провести синхронизацию с европейской энергосистемой. У этого есть и свои плюсы, и минусы.
– Насколько БелАЭС может быть полезна для Литвы и для развития сотрудничества между двумя странами?
– Белорусская сторона не раз проводила переговоры на тему БелАЭС и с представителями правительства Литвы, и с их делегациями, которых мы призывали к урегулированию этого вопроса. Мы объясняли, что от сотрудничества с Минском по данному проекту Вильнюс кроме хорошего ничего не найдет.
Мы поддерживаем Клайпедский порт, через который осуществляем грузоперевозки. Существующий товарооборот мы не меняем, хотя могли бы этот вектор изменить не в пользу литовской стороны, но мы стараемся, чтобы Вильнюс видел в нас хорошего соседа. Белоруссия пытается объяснить, что наши отношения могут позволить урегулировать ситуацию с БелАЭС, вплоть до изменения тарифы на поставку электроэнергии для Литвы.
Но Литва же отказывается от энергии БелАЭС, поскольку станция строится совместно с Россией. Тяжело идет этот спор. Но мы все равно к соседям нормально относимся и пытаемся убедить их изменить позицию, поскольку от сотрудничества по данному проекту с нашей стороной Вильнюсу будет только лучше.
– Как категоричная позиция Вильнюса по вопросу строительства станции в Островце повлияла на отношения с Минском?
– Дипломатия наука тонкая – здесь можно и поругаться, и охладиться, а можно не ругаться, но охладиться… Но вопрос в том, что никогда не может быть все хорошо, когда стороны не находят общий язык. Это бесследно не проходит. Если нам выставляют претензии и нас не слышат, как в случае с Вильнюсом, который говорит, что и как нам делать, вставляет палки в колеса по БелАЭС, то это не серьезно. Для чего это нужно делать соседям?
Давайте поговорим, договоримся на выгодных условиях – мы Литве гарантируем полную безопасность, нас поддерживают профильные международные организации. Предложений для Вильнюса у нас очень много, но пока что там нас плохо слышат.
– 12 мая в Литве состоятся президентские выборы. Как вы считаете, какой вектор во внешней политике должен занять новый литовский лидер для улучшения белорусско-литовских отношений?
– От предстоящих президентских выборов и от нового главы Литвы мы ожидаем готовности идти на диалог с Белоруссией. Мы готовы к любому сценарию [по итогам выборов]. Минск и дальше будет проводить существующую внешнюю политику, мы будем пытаться разговаривать и договориться с нашими соседями, стараться искать выходы из существующего положения.
Я думаю, что реально на пост президента Литвы сегодня претендуют три человека: Гитанас Науседа, Ингрида Шимоните и Саулюс Сквернялис. По моему мнению, Шимоните, скорее всего, будет продолжать существующую политику Литвы. Для Белоруссии роли не играет, кто из кандидатов возглавит страну, – это выбор литовского народа, как они решат, так и будет.
Но я как политик обратил внимание на экономиста Науседу и на его слова о том, что он настроен на сотрудничество с Минском и с Москвой. Лично мне понравилось его видение вектора внешней политики Литвы. Я ни в коем случае не говорю о том, что его надо поддерживать, именно за него идти голосовать, но его слова мне очень понравились – это моя точка зрения.
Готовность к диалогу и совместной работе вызывает хорошие ассоциации, наверное, у любого человека в любой стране, поскольку политик, который выступает за коммуникацию, без учета позиции каких-то других стран, всегда вызывает приятные чувства и уважение. Мы не знаем, выполнит ли Науседа эти обещания, если победит на выборах, но возможно, с ним мы бы быстрее наладили обсуждение ряда вопросов.
Литве важно больше заботиться о своих гражданах, которые активно эмигрируют, а также о том, как развивать отношения с соседями и не портить их по любому поводу. Мы всегда рады сотрудничать с литовской стороной.
– Литва заинтересована в проведении политики диалога?
– Литва должна понимать, что ничего хорошего в отношениях с Белоруссией и с Россией быть не может, если не пытаться договориться и решить существующие вопросы. Вильнюс очень многое теряет из-за этого. Я знаю, как идет распределение на душу населения тех средств, которые выделяет Брюссель, и как себя ведет Еврокомиссия. Помощи Литве поступает намного меньше, чем ряду других европейских стран.
Необходимо, чтобы новый президент обеспечил прозрачность в диалоге и отношениях с Белоруссией. Ему нужно быть практичным человеком, поскольку сотрудничество с соседними странами всегда несет только положительный результат. Нам бы этого очень хотелось для улучшения торговых отношений между нашими странами.
Новому президенту Литвы надо думать не о том, где искать причины для того, чтобы поссориться с Белоруссией, а думать в первую очередь о своей стране и развивать нормальные отношения с соседями, которые протягивают руку и предлагают сотрудничать по ряду сфер.
– Вопрос БелАЭС является не единственным, в котором Литва выражает недоверие Белоруссии. Вильнюс был так обеспокоен проведением российско-белорусских учений "Запад-2017", что в Вашингтоне решили увеличить число истребителей полицейского патрулирования в Литве. С чем связаны опасения республики?
– Мы относимся к позиции Литвы по вопросу российско-белорусских учений с некоторой долей иронии. Ну, получит Вильнюс еще пять самолетов НАТО, получат дополнительную роту… А для чего? Для того чтобы кучу денег на оборону тратить и иметь большую зависимость [от союзников по альянсу]?
Совершенно понятно, что ни Россия, ни Белоруссия не собирались проводить какую-то агрессию в отношении Литвы. Такая позиция наших соседей была нужна для того, чтобы "подпеть" альянсу, который увеличивает требования к странам, – вспомним тот же стандарт НАТО в 2% ВВП на оборонные нужды блока. Под это все Литва и подводит заявления об "агрессии".
Страны альянса гораздо масштабнее проводят военные учения у наших с Россией границ, и все об этом знают. Но нам же тоже нужно совершенствовать свои Вооруженные силы, видя то, что делают они.
Сейчас идет 2019 год, и видно, что уже от антироссийской истерии страны Запада сами устали. Даже в Конгрессе США сенаторы заявляют, что устали от санкционного давления.
– В истории белорусско-литовских отношений есть еще один спор: дело о событиях 13 января 1991 года. Вильнюс неоднократно требовал от Минска выдать ему генерала Владимира Усхопчика и редактора газеты "Советская Литва" Станиславу Юонене, которые являются гражданами Белоруссии. Как эта ситуация влияет на отношения с литовской стороной?
– Это момент, конечно, неприятный. Мы же относимся спокойно ко многим вещам, которые происходили на территории Литвы, скажем, не в 1991 году, а немного пораньше (1945–1948 годы). Мы же не требуем объяснений по некоторым вопросам, которые мы могли бы поднять в течение двух секунд. Мы стараемся быть объективными сегодня и не теребить то, что было.
Прошло столько лет, полностью подвести факты, которые конкретно касались обвиняемых Литвой людей, просто невозможно. Это одностороннее обвинение, это некомпетентно – найти людей и сказать, что они виноваты по разным пунктам. 
Были вопросы, связанные с руководством СССР, которое отдавало команды (речь о событиях у Вильнюсской телебашни 13 января 1991 года – прим. Baltnews), кто-то их выполнял, а кто-то нет. Там были разные социальные настроения, разные группы людей. И вот так выборочно взять и сказать, что именно эти люди виноваты, – это некрасиво и неправильно.
Мне непонятно, почему это происходит сейчас. Мы не согласны с обвинениями литовской стороны по этому вопросу. Вильнюс в таком случае должен прислать и в Белоруссию, и в Россию документы с каким-то расследованием по данному делу. Если вы утверждаете, так предоставьте доказательства. Но их до сих пор нет, есть только обвинения. Получается, что любая страна может сейчас обвинить кого угодно за события, которые были 20-30 лет назад. Это неправильно с точки зрения международных отношений.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен