– Г-н Юшков, Еврокомиссия планирует провести консультации с Россией по вопросам, связанным с отключением стран Балтии от БРЭЛЛ. Что это за консультации? Почему Брюссель решил обратиться к России?
– Здесь вопрос щепетильный, потому что он касается буквально ежесекундного энергоснабжения целых государств. Они работают сейчас в рамках старой советской модели БРЭЛЛ, которая надежно обеспечивает энергоснабжение каждой страны, и не совсем ясно, зачем они выходят из этой системы. Электроэнергия здесь довольно дешевая, система надежная.
Зачем выходить, непонятно. То есть явно это по политическим мотивам происходит. Надо забыть все советское прошлое и уйти в некую новую жизнь. Вопрос в том, что, когда вы даже по этим политическим мотивам уходите в новую прекрасную жизнь, вы должны еще понимать, что даже переходный период может быть сопряжен с всевозможными проблемами, авариями и трудностями переходного периода.
Я думаю, что как раз с целью сохранить стабильность ежесуточного энергоснабжения всех потребителей балтийских стран начинаются консультации. Как осуществить переход, чтобы не было ни в Белоруссии, ни в России аварий, которые остаются в единой сцепке, ни в странах Балтии, которые из БРЭЛЛ выходят? Я думаю, что хотят обсудить эти технические вопросы.
Кроме того, я предполагаю, что обсудят вопрос дальнейшего взаимодействия. Не просто уход стран Балтии и окончание взаимодействия, но и возможность, прежде всего, торговли электроэнергией, выход электроэнергии на торговые площадки Северной и Восточной Европы.
Например, при участии России (Росатом) в Белоруссии строится атомная станция. Эта атомная станция предполагалась для торговли электроэнергии в Литву, прежде всего, и другие страны Европы. Сейчас Литва говорит, что не собирается покупать электроэнергию с БелАЭС, протестует против ее запуска, другим странам не советует ее покупать и так далее, и так далее.
Но объект существенен для региона, он даст существенную прибавку к выработке электроэнергии, причем электроэнергия будет по конкурентоспособным ценам. Я думаю, что со стороны России, по крайней мере, будет поднят вопрос о том, почему отдельные страны Евросоюза пытаются блокировать отдельного поставщика.
Ведь нам же всегда наоборот говорили о том, что должна развиваться конкуренция, что каждый игрок должен иметь равные возможности и доступ на рынке, а тут, получается, по политическим мотивам отдельные страны ЕС пытаются заблокировать поставщика. Я думаю, что со стороны России было бы выгодно поднять этот вопрос, как нам из БРЭЛЛ можно было бы продавать электроэнергию в другие страны, и это было бы всем выгодно. Они получали бы дешевую электроэнергию, БелАЭС получила бы рынки сбыта, и все взаимодействовали нормально в экономической логике, а не политической. Для России это тоже очень важно, потому что от проданной электроэнергии Белоруссия будет возвращать кредит, который был предоставлен ей на строительство станции.
Плюс, если атомная станция не найдет рынки сбыта вне границ БРЭЛЛ и ЕАЭС, тогда она будет пытаться поставлять либо на российский рынок, а у нас самих переизбыток, либо потреблять ее внутри Белоруссии, а это значит, что будет остановлен ряд газовых станций, и мы не сможем туда продавать около 4,5 млрд кубов газа. Одна АЭС дает столько электроэнергии, сколько [дают] газовые станции, которые тратят на это 4,5 млрд кубов. Естественно, потеря такого рынка для нас не самая приятная вещь.
– Вы упомянули о техническом вопросе выхода из БРЭЛЛ. В Еврокомиссии также отмечают, что Россия особое внимание уделяет вопросу обеспечения электроэнергией Калининградской области. Какие риски в принципе могут возникнуть?
– Россия не один год готовится к выходу балтийских государств из БРЭЛЛ. Они заявили об этом давно, подготовка с российской стороны ведется довольно давно. У нас открыта новая газовая станция, построена, по-моему, резервная угольная станция.
Какая сейчас будет система? Если раньше передавалась сама электроэнергия транзитом в Калининградскую область, то теперь там создана собственная генерация, там будет, соответственно, вырабатываться. Кроме того, если сейчас газопровод проходит через Литву, то сейчас в Южной Корее строится плавучий регазификационный терминал. Судно, на котором будет стоять завод, на котором из сжиженного газа будут делать газообразным, и этот газ будет поступать на электростанции и другим потребителям к Калининградской области, чтобы не завесить от транзита газа через Литву. Но пока что ввод судна в эксплуатацию откладывается. В 2019, наверное, судно прибудет в Калининградскую область и сможет там работать.
В этом плане, думаю, что выход из БРЭЛЛ стран Балтии серьезных проблем для Калининградской области не создаст. Россия давно готовится к этому событию.
– А для стран Балтии?
– Это вопрос, насколько они подготовились. С одной стороны, здесь переподключение пойдет на других поставщиков. Одни из наиболее подготовленных (стран) – это, наверное, Латвия и Эстония. У них и собственная генерация есть хорошая. В Латвии хорошо интегрировано вообще в рынке электроэнергии региональной: они много и импортируют, и экспортируют. Литва, наверное, в меньшей степени.
Основная проблема для них будет, на самом деле, даже не техническая, а ценовая, экономическая. По каким ценам они теперь будут покупать и в отдельные страны продавать свою электроэнергию? Я думаю, что экономически они проиграют из-за выхода из БРЭЛЛ. И Белоруссия, и Россия готовы были поставлять электроэнергию в страны Балтии по довольно низким ценам. Я думаю, что на европейском рынке цены будут выше.
– Минэнерго Литвы готовит поправки, которые запретят покупать электроэнергию, произведенную на "небезопасных" АЭС. Смогут ли литовцы бойкотировать электричество БелАЭС?
– Пока мы видим, что, действительно, они пытаются продвинуть эту идею. Они технически готовятся к тому, чтобы уж точно электроэнергия к ним не поступала. Другой вопрос – у Белоруссии остается возможность договориться с европейскими странами и поставлять, например, электроэнергию через Латвию, а там уже непонятно будет, откуда берется эта электроэнергия: в Латвию поставляешь, а Латвия поставляет уже в Литву.
С другой стороны, интересные процессы проходят в самой Литве и в их торговле с белорусами, потому что они начали в 2018 году наращивать объемы закупки электроэнергии у Белоруссии. Не исключено, что в конечном счете будет принят какой-либо компромисс. Либо они скажут, что те объемы, которые они закупали в Белоруссии, до введения станции в эксплуатацию, поступали с газовой станции. Соответственно, и ровно этот объем они имеют возможность покупать уже после ввода АЭС в эксплуатацию и считать, что это как бы газовая электроэнергия, газовая генерация дает эту электроэнергию. Это некий хитрый финт. Но это будет зависеть от внутренней ситуации в Литве. Пойдут ли они на некоторые компромиссы ради того, чтобы экономическую логику соблюсти, или это будет исключительно политическое решение, они будут настаивать на своем?
В любом случае у Белоруссии остается возможность построить специальные переходники, которые позволят ей поставлять электроэнергию на рынки стран Балтии. Техническая возможность у Белоруссии продолжать экспорт в страны Балтии сохраняется. Небольшие вложения нужно будет сделать, а возможность есть.
– Страны Балтии недавно подали заявку на получение финансирования первого этапа. Реализация всего проекта, считают в Минэнерго Литвы, потребует около одного миллиарда евро. Полное отключение от БРЭЛЛ намечено на 2025 год. Насколько реально за такой срок и за такое количество средств реализовать проект?
– Вполне возможно, потому что там подготовительные работы ведутся довольно давно, не первый год они строят дополнительные линии из разных регионов, поэтому, я думаю, при желании все это сделать возможно.
Другой вопрос – кто за это все заплатит? Выделит ли Евросоюз им средства? Я думаю, что определенные дотации от Евросоюза они получат, потому что, когда в проекте участвуют несколько государств, а тем более, если проект нацелен на диверсификацию, предполагающую уход от некоего советского наследия и России, на это Евросоюз выделяет деньги довольно охотно. Поэтому на определенную сумму страны Балтии могут рассчитывать. Другой вопрос, какой будет баланс собственных средств и дотации Евросоюза.
На первоначальным этапе Евросоюз профинансирует 75% проекта. На втором, скорее всего, также будет профинансирована большая часть. Возможно. Вопрос, как они будут распространять эту практику, сколько планируют строить всевозможных сетей. Насколько плотную сетку сетей электропередач с другими странами они хотят создать – это и будет определять, сколько денег в итоге на все затратят.
– Как после выхода стран Балтии из БРЭЛЛ будет развиваться сотрудничество России и Европы в энергетической сфере?
– Я думаю, что это существенно не скажется на нашем сотрудничестве. Ситуацию это явно не ухудшит и не улучшит. В основном наше сотрудничество происходит не в электроэнергетике, в нефтегазовой отрасли, и даже, более того, в основном конфликты наши и политизация происходят в газовой отрасли.
Мы видим, что та же самая Польша выступает против "Северного потока–2", Литва строит СПГ-терминал, сейчас и Латвия так же собирается построить. Скорее, все диалоги будут проходить по газовой тематике.
В электроэнергетике более или менее вопросы решаются на уровне экономики. Ну, и опять же электроэнергию саму мы поставляем в Финляндию немного. На Дальнее Зарубежье мы не поставляем, поскольку это невыгодно. Как правило, лучше туда доставить энергоноситель, а там уже на месте выработать электроэнергию. Поэтому в основном мы сотрудничаем по нефтегазовой сфере.