По словам депутата Яна Заморского, трагедия польского народа началась 1 ноября 1918 года в момент распада австрийского государства. В скором времени польским чиновникам предъявили требование присягнуть на верность Западно-Украинской республике. В случае отказа их собирались лишить должностей, пишет RuBaltic.ru.
"Города и повяты (районы – прим. Baltnews.lt) были переданы в управление украинским комиссарам. Польскому населению было отказано в праве пользоваться городской системой снабжения продовольствием, вследствие чего снабжение им поляков всецело легло на плечи самого населения", – заявил Заморский.
Начались бесчинства: поляков грабили, святые для людей места осквернялись. В костеле, например, сделали туалет:
"В первую очередь были разграблены усадьбы и костелы, при этом многие из них были осквернены. Мало того, что в костеле забрали все священные сосуды, мало того, что в нем сделали сортир, вдобавок к этому какой-то музыкальный унтер-офицер уселся на хорах и стал играть на органе, а пьяные варвары начали отплясывать дикие танцы".
Намеренное уничтожение?
Некоторых поляков, отметил Заморский, начали вывозить, подозревая заговор. Лагеря находились в Жолкве, Львове, Злочеве, Тернополе, Микулинцах, Струсове, Язловце, Коломые и других местах. Людей сгоняли в неотапливаемые, холодные бараки. Из еды выдавали кофе, раз в неделю или две кусочек ржаного хлеба либо кусочек конины, вместо ужина была вареная тыква:
"Основной болезнью, которая там распространялась, был тиф. Больных всегда держали вместе со здоровыми. В этих условиях умирали тысячи людей. Эти лагеря для интернированных были организованы таким образом, что напрашивается мысль: их устроители намеренно старались уничтожить как можно больше польского населения…".
Другой пример – поляки в Злочеве лишились работы из-за отказа присягнуть на верность украинскому государству. Им прислали из Тернополя пособие в размере пяти тысяч крон, украинские власти об этом знали. В итоге средства, как посчитала власть, прислали, чтобы осуществить заговор, людей арестовали и поместили в тюрьму.
"Судебное заседание по делу обвиняемых началась в 7 утра, приговор вынесли в 9 часов, а в 16 часов уже были готовы две телеги, чтобы забрать трупы. Иными словами, приговор был предрешен заранее. С ночи на кладбище уже выкопали две ямы, приготовленные для тел убитых. Сразу после исполнения приговора предметы, являющиеся собственностью осужденных, такие как табакерки, портсигары, цепочки оказались у офицеров суда", – рассказал Заморский.
Расстрелы
Когда украинцы начали отступать из-под Львова, начались массовые поджоги и расстрел людей:
"Обычно поджигали пристройки и расстреливали людей. Таким образом было сожжено более 500 хозяйств или около 2000 строений: 96 хозяйств в Сокольниках, уничтоженные хозяйства в Белке, что мы видели воочию. Всякий, кто выходил из хаты, был убит или ранен. Людей сжигали живьем в домах и сараях".
Расстреливали и польских пленных. В Шкле и в лесу Грабник около Шкла расстреляли 17 солдат. Во время эксгумации было зафиксировано, что трупы были раздеты, на теле были многочисленные огнестрельные ранения.
"Ксендза Рысь с Виснева закопали живьем вверх ногами. Другого ксендза убили и бросили в ранее выкопанную им яму. Захоронения заживо повторялись очень часто, что подтверждают судебные протоколы".
Изнасилования
Польских девушек отдавали в пользование солдатам. В Жовкве был организован публичный дом из солдат. Издевались солдаты даже над монахинями монастырей:
"Обычно солдаты, насытив похоть, убивали своих жертв. В селе Великий Ходачков около Тернополя, например, четверо девушек были убиты в саду, но до этого им отрезали груди, а украинские солдаты подбрасывали их как мячи. Известно, что женщинам обрезали груди, совали перцы в срамное место или вставляли гранату и взрывали. Такие случаи повторялись довольно часто. Наиболее жестоко действовали солдаты-полуинтеллигенты, офицеры, сыновья попов".
Вскрытие могил показало, как над жертвами издевались: были вырваны языки, пальцы ломались и выламывались. Правда, некоторые украинские семьи все-таки укрывали поляков, выдавая их за членов своих семей.
"Но были украинские села, в которых почти все становились палачами, казнившими поляков. Очень редко встречались среди учителей и униатских священников те, которые не только не участвовали в преступлениях, но и спасали польское население, отговаривали украинских офицеров убивать поляков. Украинскость не является национальностью", – резюмирует Заморский.