Не случайно в Литве без устали крутят американо-британский мини-сериал "Чернобыль". У автора сценария Крейга Мейзина и литовских пропагандистов цели общие. Американец хотел рассказать широкой аудитории о чернобыльской катастрофе и осветить такие актуальные проблемы, как ложь и пропаганда.

"Гоняя" кино с одного литовского ТВ-канала на другой, местные зомби преследуют ту же цель – на примере Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС) продемонстрировать обывателям начало ядерного апокалипсиса, изобличая ложь и пропаганду, которыми, они убеждены, пропитана история успеха Белорусской АЭС.

Чтобы сериал не стал сухим пересказом событий, сценарист пошел на художественные допущения – наряду с реальными историческими лицами в фильме действуют вымышленные и собирательные персонажи, олицетворяющие многих участников ликвидации аварии. Литовские противники белорусского атома не отстали – они перемешали реальные факты с выдуманными, но работающими на достижение главной цели.

Съемки "Чернобыля" прошли и в Литве. Например, роль ЧАЭС сыграла Игналинская станция, город атомщиков Припять отыскался в Фабийонишкесе, спальном районе Вильнюса. Рецензенты впоследствии отмечали достоверное изображение жизни в СССР в 1980-х годах: затасканные многоэтажки, загаженные кухни с эмалированными дуршлагами над примитивными газовыми плитами. Атмосфера позднего "совка", одним словом.

Вильнюсскую мэрию распирало от восторга: американский ТВ-канал НВО и британская телесеть Sky предпочли столицу Литвы многим конкурентам. Думается, нет особого повода для гордости в том, что в 2018–2019 годах спальный район Вильнюса, европейской столицы, выглядел точно так же, как райцентр Припять в 1970-м. Жаль градоначальника и его камарилью – на финише четверти XXI века им нечем гордиться, кроме как отжившими свое пятиэтажками и ямами на улицах.

Почему американо-британский продукт "Чернобыль" стал завсегдатаем на литовском телевидении? Ответ на этот вопрос Baltnews ищет с помощью Анджея Бовгерда – авторитетного в Литве эксперта по аварии на ЧАЭС. С июня по сентябрь 1986 года он работал в "Зоне опасности № 3 (особая зона)" в должности заместителя командира 26-ой бригады химической защиты, так называемой Московской бригады под руководством академика Евгения Велихова. К слову, Евгений Павлович называет фильм "полной ерундой".

Бовгерд – военный химик, подполковник, специалист по защите от радиоактивных веществ. За Чернобыль награжден орденом Красной звезды и медалью "За боевые заслуги". К сожалению, профессионалы такого уровня Литве больше не нужны в принципе, поскольку знают, о чем говорят, и совсем не то говорят, что литовским политэлитам нужно.

– Г-н Бовгерд, создатели ленты не скрывают, что их "Чернобыль" – сериал-приговор. Критик либерального толка Артемий Троицкий назвал кино "Нюрнбергом для СССР". А как вы оцениваете фильм?

– Дилетанты слепили фильм, дилетанты выступили рецензентами. Советские физики-ядерщики у них или запуганные идиоты, или буйные психопаты. Сотрудники КГБ – псы режима. Ликвидаторы – биороботы, биомасса, которыми забрасывают реактор. Главный инструмент – лопата. На экране всякое отсутствие героизма, творческого позитива, благородства.

Вместо этого – втаптывание в грязь всего, о чем бы ни вели речь режиссер и оператор. Цветокоррекция выстроена так, что зритель видит вокруг себя мрачную безнадегу в оттенках ржавой селедки. Одним словом, наслаждается ослепительным "совком".

Весь мир, в противовес, захлебывается соплями жалости и сострадания к жителям СССР. В первую очередь – к украинцам. Ведь они стали жертвами социализма. Изображенная советская творческая интеллигенция – какие-то мутанты, страдающие от шизофрении из-за отсутствия гласности и свободы слова.

Наконец, фильм рассказывает об абсолютном убожестве партийных и советских руководителей. Достаточно вспомнить эпизод в воздухе: "Рассказывай, как там в Чернобыле дела, или тебя выброшу из вертолета".

Автор сценария и творческая труппа втюхали зрителям сплошную ложь.

– Хорошо бы услышать не только эмоции, но и аргументы.

– Давайте посмотрим, как в мире реагировали на аварию? Аналогично СССР или иначе? Оказывается, иначе.

На Россию, Украину и Белоруссию пришлось 120 тысяч квадратных километров территорий с загрязнением выше одного кюри. В Европе загрязнение после аварии на ЧАЭС составило 100 тысяч квадратных километров. Разница – 20 000. Это примерно 1/3 площади Литвы или 50 городов размером с Вильнюс. То есть ненамного меньше "грязи" досталось цивилизованной Европе.

Но в СССР аварию объявили национальной катастрофой, в Европе – нет. В Союзе не только приняли закон, который объявил население пострадавшим, но и ввели нормативы: 100 беккерелей на литр молока по цезию и для взрослых, и для детей. А, например, в Норвегии, Швеции эта норма принята на уровне 370 беккерелей для детей и 600 для взрослых. И никаких чернобыльских зон скандинавы тоже не объявляли.

Еще один пример: когда ЦК ВЛКСМ обратился к лившему слезы Западу с призывом оказать помощь детям Чернобыля, не откликнулась ни одна собака. Европейская творческая интеллигенция, обличавшая беспринципность и безразличие ЦК КПСС, Москву и СССР, сделала вид, будто не слышит просьб.

Наконец, по логике авторов "Чернобыля", острая лучевая болезнь означает, что человек обречен. Возьмем персонал и пожарных, работавших на ЧАЭС. Из тех, кто получил дозы от 1000 мЗв до 2000, никто не умер. Радиация, безусловно, фактор опасный, но, чтобы облучение привело к смерти, дозы должны быть несколько тысяч миллизивертов. Сам по документам получил дозу радиации 26,6 рентгена, по личным учетным данным – 205. Инвалидом 2-й группы в связи с ЧАЭС стал, но ведь не умер.

– Можем ли мы говорить, что литовские власти и пропагандисты эксплуатируют "Чернобыль" для нагнетания страстей вокруг Белорусской атомной электростанции? Мол, если БелАЭС бабахнет, случится беда похлеще чернобыльской.

– Дебаты вокруг белорусской атомной станции не выдерживают никакой критики. Особенно в части надежности и безопасности российского реактора нового поколения. Его в пропагандистских целях сравнивают с советским реактором так называемого чернобыльского типа. Хотя ничего общего между ними нет. Общественному мнению самым недобросовестным образом прививается примитивный стереотип: БелАЭС – это плохо, потому что там смонтирован реактор, похожий на чернобыльский.

Ложный вектор задается сознательно и задается как раз непрофессионалами. Почему в Литве катастрофа на ЧАЭС традиционно ассоциируется со словом реактор, а авария на АЭС "Фукусима" – со словом Япония, будто на "Фукусиме" авария произошла не в реакторе? Этот совершенно ложный посыл заинтересованные группы литовских политиков используют в узкопартийных целях: российский – плохо, японский, как и все и другие – хорошо.

Однако стереотип не отражает реального положения дел. Есть все основания утверждать, что ядерный реактор, изготовленный госкорпорацией "Росатом" для белорусов, очень надежный продукт. Хотя бы потому, что в российской разработке использовано больше передовых технологий. Также можно не сомневаться, что российские разработчики учли уроки Чернобыля. 30 лет им на это хватило.

Что касается широкого вывода, который связал бы ложь о ЧАЭС и больные фантазии о БелАЭС, можно сказать так: британской русофобии сотни лет.

Лондон всегда смотрел на Россию как на конкурента. За века изменилось лишь одно: сегодня ему необходимы подневольные союзники. Вильнюс со своими антибелорусскими ядерными фобиями на эту роль подошел идеально. Даже президент Литвы считает, что культура эксплуатации БелАЭС ниже любого уровня. А ведь он далеко не атомщик, и в команде нет ни одного. Выходит, с чужого голоса поют.

Думаю, впредь россиянам самим нужно снимать исторические фильмы-катастрофы, а не отдавать миллионами жителей выстраданные сюжеты в чужие руки.