С 22 мая по 20 июня 1941 года в западных областях СССР проводилась серия оперативных мероприятий, вошедших в историю как "июньская депортация".
В историографии трех прибалтийских республик события июня 1941 года называются "коммунистическим геноцидом" и "преступление советского режима". Подобная трактовка служит сразу трем целям.
Во-первых, стремлению показать преступность "советского режима", творившего "коммунистический геноцид". Во-вторых, дать моральное оправдание нацистским коллаборационистам, которые якобы мстили Советскому Союзу за свои утраты. И наконец в-третьих, обосновать материальные и имущественные претензии к Российской Федерации как правопреемнице СССР.
Об авторе списка "злодеяний" СССР в отношении Эстонии
В Эстонии была создана "Государственная комиссия по расследованию репрессивной политики оккупационных сил", которая 10 мая 2004 года завершила свою работу. В этот день ее председатель, профессор Велло Сало в торжественной обстановке передал спикеру парламента Эстонии отчет под названием "Белая книга о потерях, причиненных народу Эстонии оккупациями, 1940–1991". Но прежде чем углубляться в деяния комиссии, хотелось бы сказать пару слов о ее председателе.
Велло Сало – это, разумеется, псевдоним, который присвоил себе Эндель Вагер (1925–2019), оказавшись на Западе после окончания Второй мировой войны. Эмигрировать, а точнее – бежать, его заставила служба в 200-м финском полку. Полк был сформирован эстонскими добровольцами 1925 года рождения, которые бежали от немецкого призыва в Финляндию. Удары советских войск и выход Финляндии из войны вынудили эстонцев вернуться на родину, где они присоединились к обороне Таллина от войск 3-го Прибалтийского фронта.
Затем был разгром, бегство. Вагер или, точнее, уже Сало принял сан католического священника, трудоустроился на "Радио Ватикана". Начав с многостаночника переводчика-редактора-диктора радио, он через полтора десятка лет открыл свое издательство и начал заниматься пропагандой "эстонской культуры" и эстонских коллаборационистов.
Типичная траектория эмигранта "второй волны": из пособника – в борца "за права человека" и пропагандиста на радиофронтах холодной войны. После 1991-го последовала "волна признаний" Сало, который был удостоен даже нескольких почетных ученых званий. Почетных, но не заслуженных. Нужных лишь для того, чтобы "сенью науки" осветить необходимые новым властям выводы. Так и произошло с упомянутой "Белой книгой".
А был ли "коммунистический геноцид"?
Но ей комплекс обвинений прибалтийских государств в отношении Советского Союза не исчерпывается. Так, эстонский МИД в специальной методичке по этому вопросу пишет: "Эта т. н. массовая операция была одновременно проведена в Литве, Латвии и Эстонии с 14 по 17 июня 1941 г. В ходе операции были арестованы все, кто мешал оккупационным властям и все еще находился на свободе, в основном из политической, военной и экономической элиты, обеспечившей независимость этих стран. Их отправили в тюремные лагеря, где уже в течение первого года подавляющее большинство из них были казнены или погибли. Члены их семей, в том числе старики и дети, были арестованы вместе с ними, затем разлучены и депортированы в "отдаленные районы" СССР с тяжелыми условиями жизни. Чтобы намутить воды, вместе с ними в лагеря был отправлен также ряд уголовных преступников".
Вернемся к тройной цели обвинений в преступной "июньской депортации". Можно ли ее называть геноцидом? Определение геноцида закреплено в Римском статуте Международного уголовного суда. Оно гласит: "Геноцид" означает любое из следующих деяний, совершаемых с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:
a) убийство членов такой группы;
b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
c) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;
e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую".
Все остальное – от лукавого.
В имеющихся на сегодня в доступе документах советских органов об организации "июньской депортации" не говорится о стремлении советской власти принести такой ущерб, который подпадает под определение геноцида. Целью репрессии было исключение "контрреволюционного элемента" из политической и общественной жизни регионов, вошедших в состав СССР в 1940 г. Исключение или, говоря казенным языком, "изъятие" – не есть убийство.
Объектами депортации были: а) активные члены антисоветских политических и полувоенных формирований; б) бывшие служащие силовых структур, включая польские; в) бывшие крупные помещики и фабриканты, представители госаппарата; г) уголовный элемент. При этом особо отмечалось, что в отношении категорий "б" и "в" должны иметься компрометирующие материалы. К 5 июня 1941 года были учтены более 39 395 человек тех, кто в будущем мог подвергнуться депортации (см. табл. "Сведения"), а всего в трех республиках было репрессировано 40 178 человек.
Согласно докладу наркома госбезопасности Всеволода Меркулова, по трем прибалтийским республикам было репрессировано: в Литве – 15 851 человек, в Латвии – 15 171 человек, в Эстонии – 9 156 человек. В то же время эстонские исследователи приводят следующие данные (см. табл. 1).
Как соотносятся эти данные с численностью населения республик, можно ли считать эти репрессии геноцидом, исходя из численных показателей?
В Литве в июне 1941 года репрессиям подвергли около 17,5 тысяч человек из 2 млн населения республики. Население Латвии составляло около 1 780 тысяч человек, из которых, как видно выше, были репрессированы менее 10%. В Эстонии репрессии 1941, 1944–1953 годов затронули около 5–6% населения, причем бóльшая часть репрессированных впоследствии вернулась на родину.
Как видим, репрессии советской власти затронули менее 10% населения в каждой из республик, так что говорить о геноциде, исходя из численных показателей, нельзя.
Нельзя утверждать о "советском геноциде в Прибалтике" также и по качественным характеристикам. Арестованные лишались свободы в трех формах: поселение, лагеря для военнопленных и исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ) системы ГУЛАГ. Однако с началом Великой Отечественной войны две последние категории были объединены.
Нельзя также утверждать, что цель каждого из видов репрессий состояла в физическом уничтожении арестованных. Документы, опубликованные в фундаментальном сборнике "Сталинские депортации", содержат запросы "Центра" и ответы об обеспечении репрессированных жильем, теплыми вещами.
Депортации – не оправдание предательства
Можно ли оправдывать "июньской депортацией" коллаборацию с нацизмом и тем более – соучастие в военных преступлениях? Отчет Международной комиссии Эстонии по расследованию преступлений против человечности в 2011 году зафиксировал, казалось бы, здравые мысли: "Комиссия считает, что быть жертвой – не значит не совершать преступлений. Люди, уважающие закон, должны признавать совершенные преступления, если они были совершены, осуждать эти преступления и людей, их совершивших. Будет несправедливо обвинять всю нацию в преступлениях некоторых ее членов, но также несправедливо позволять преступникам находить убежище под покровом мученичества". Но что же происходит на деле?
Сегодня, например, преступления "Фронта литовских активистов" (ЛАФ) зачастую представляются как героические подвиги борцов за национальное самоопределение. Однако ЛАФ, который ушел в подполье и вел антисоветскую борьбу в 1940–1941 гг., как показывают современные исследования, мало пострадал от действий советских властей. Войдя в контакт с нацистскими спецслужбами, он уже 22 июня 1941 года развернул массовую диверсионно-террористическую активность в советском тылу.
Особое внимание уделялось уничтожению советского актива и евреев. Ведь еще 10 мая 1941 года, за месяц до депортации, вышла статья одного из деятелей ЛАФ Брониса Райлы, в которой, в частности говорилось: "Имея в виду паразитическую роль этих международных бродяг во всей истории литовского народа, имея в виду высшие и непоправимые преступления перед государством, Фронт литовских активистов, поступая в арийском духе возрождающейся Европы, готов полностью отделить евреев от государственного и национального тела Литвы, и постепенно вообще устранить еврея с литовской земли. Все накопленное эксплуатацией и мошенничеством движимое имущество, в установленном законом порядке, должно будет по справедливости возвращено в собственность литовскому народу".
Поэтому неудивительно, что литовские националисты стали активными творцами Холокоста, что было отмечено во внутренней переписке командира айнзацкоманды 3 (айнзацгруппа "А") штандартенфюрера СС Карла Егера: "Цель – очистка Литвы от евреев – могла быть достигнута только благодаря созданию летучего отряда из отборных людей под руководством оберштурмфюрера СС [Иоахима] Хамана, который безоговорочно принял мою цель и сумел наладить сотрудничество с литовскими партизанами и соответствующими гражданскими ведомствами".
Как видно на литовском примере, программы националистов строились на преступных доктринах расизма и антисемитизма. Именно националисты, тесно сотрудничавшие с нацизмом, строили свое учение на тезисе о коллективной ответственности народов. То, в чем сегодня пытаются обвинить советские органы.
Денежные притязания
Наконец, насколько обоснованы материальные и имущественные претензии к Российской Федерации как правопреемнице СССР? Велло Сало, под чьим руководством создавалась "Белая книга", даже рассказал о масштабах предполагаемых выплат: по 75 тысяч долларов за каждого потерянного Эстонией человека (таковых авторы "Белой книги" насчитали 180 тысяч) и 4 миллиарда долларов – за нанесенный республике экологический ущерб. Итого – 17,5 миллиарда долларов.
Предполагая, что Россия не сможет выплатить столь крупную сумму, профессор Сало предложил выход: "Пусть в наше пользование отдадут, например, Новосибирскую область, в которой в течение определенного количества лет мы могли бы делать лесозаготовки". Однако это заявление было практически сразу же дезавуировано властями.
Что же до материальных претензий, то их должна выдвигать не Прибалтика к России. Не считая территориального прироста (Литва, например, обрела свою столицу только из рук СССР), имело место и огромное проектное финансирование из общесоюзного бюджета.
Так, например, в Латвии с 1945 по 1965 год экономический потенциал вырос в 17,4 раза по сравнению с 1940 годом. Это оказалось возможным благодаря инвестициям из союзного центра. Латвийская ССР не могла своими силами совершить такой колоссальный рывок в развитии промышленности. Поэтому заявления, что Латвия-де была "донором денег" для СССР – не более, чем пустышка.
Настойчивая пустышка
Как видно, определение "июньской депортации" как геноцида – настойчивая, но лишенная каких-либо научных оснований идея. Ее адепты подменяют термины на "демонизирующие", вольно обращаются с цифрами и определениями.
Сопричастные ей государственные исторические комиссии (на примере эстонской) на деле едва ли имеют отношение к науке.
Как отмечают современные российские исследователи, "…работы о "советской оккупации" не могут быть названы научными в точном смысле этого слова. Эстонские историки используют наработки нацистской пропаганды времен Второй мировой войны в качестве достоверных источников, игнорируют данные документов НКВД – МГБ СССР, не предлагая никаких иных, сопоставимых с ними по источниковедческому, архивному качеству, жонглируют цифрами и даже идут на явные фальсификации".
Таким образом, перед нами – чистый фейк "в лучших традициях" квазинаучной пропаганды времен холодной войны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен