В 2019 году закончилось десятилетнее правление Дали Грибаускайте, и в Литве началось формирование новой конфигурации политической власти, считает политолог Вадим Воловой.
Другим важным событием является принятие государственного бюджета на 2020 год, а точнее та спешка, с которой он принимался. Подробнее о главных итогах года – в интервью.
– Г-н Воловой, назовите самые, на ваш взгляд, значимые события, которые произошли в Литве в 2019 году.
– Во-первых, выборы нового президента и в целом все, что связано с отношениями президента с парламентским большинством, а также отношения между парламентским большинством и оппозицией. То есть новая конфигурация политической власти в Литве.
То, что еще бросается в глаза и что запомнилось, – принятие бюджета, которое было достаточно хаотичным по сравнению с тем, что было раньше. Трудно вспомнить, когда оно было более хаотичным. В том числе, на фоне большого количества социальных протестов: протестуют перевозчики, учителя, пожарные. Иными словами, социальная напряженность.
Наверное, эти два момента: реконфигурация политической власти и хаотичное принятие бюджета на фоне социальных протестов.
– Как новая конфигурация политической власти отразилась на политической жизни Литвы?
– Мне кажется, она еще только формируется. Пока непонятно, как это все будет работать. Грубо говоря, идет политическое "перетягивание каната" – кто кого. Вроде бы все начиналось конструктивно. Лидер "Союза крестьян и зеленых" Рамунас Карбаускис говорил, что складываются конструктивные отношения с президентом [Гитанасом Науседой]. Сейчас же наметился конфликт. Через некоторое время должна установиться схема отношений.
Это может быть как с госпожой бывшим президентом Далей Грибаускайте. То есть президент выражает какую-то позицию, Сейм выражает несогласие с президентом, президент говорит: "Ну, хорошо, если вы не согласны, тогда на вас вся ответственность". То есть каждый остается при своем, и живут вот в таком конфликте. Либо как-то будут взаимодействовать и конструктивно работать. Однако все, как, по крайней мере, видно сейчас, идет к первому варианту – к конфликту.
Президент Науседа пытается поставить себя, укрепить свои позиции, показать, что он главный. Например, история с министром транспорта и коммуникаций Ярославом Наркевичем, отставку которого потребовал президент. Мол, как я сказал, так и делайте.
Науседа уже пробовал один раз говорить в категориях конфликта, когда предлагал инициативы по государству всеобщего благосостояния, – если Сейм не хочет, тогда он и будет ответственен за то, что нет такого государства.
Но пока у президента не получается утвердить себя в таком доминирующем положении. Скорее всего, все придет к тому, что Науседа будет выражать какие-то позиции, но до выборов в парламент 2020 года сегодняшний Сейм и правительство слушать его особо не будут. Что будет потом, это нужно будет смотреть уже по итогам выборов.
– Почему у Науседы не получается укрепить свои позиции?
– Здесь многое зависит от личности. В том числе, как отмечают эксперты, плохо повлияла его поездка в Корею, история с пожарными. То есть он сам по себе не является пока харизматичным политиком. Ему надо работать над тем, чтобы стать таким политиком, которого будут поддерживать вне зависимости от того, что он говорит.
Грубо говоря, есть какой-то цвет. Например, черный. Правящая коалиция говорит, что этот цвет черный. А Науседа говорит, что это белый цвет, несмотря на то, что он черный. Но у него такая харизма и такой авторитет, что общество говорит: "Да, да. Это белый цвет, а Сейм и правительство неправы".
Конечно, под цветом я имею в виду политические вопросы. Так вот, Науседе пока не удается создать себе такой сильный, мощный образ. Ему надо над этим работать. Если не получится, то Сейм и правительство – нынешнее и будущее – политически его задавят.
– Науседа продолжает курс, взятый Далей Грибаускайте, ничем, по сути, от нее не отличается, у него нет чего-то своего. Не кажется ли вам сомнительным, что он сможет при этом условии укрепить свои позиции?
– Трудно пока сказать. Он пока только осваивается. Но очевидных предпосылок к тому, что он станет, если говорить простым языком, крутым президентом, пока нет. Ведь у нас в Литве как? Силы президента во многом определяются по факту. То есть, если он де-факто себя поставит – станет просто мощным политиком или моральным авторитетом, каким был Валдас Адамкус, – тогда у него будет влияние.
Но пока нет очевидных предпосылок к тому, что Науседе удастся так себя поставить, что он станет доминирующей фигурой на политическом поле Литвы. И дело тут не столько в Дале Грибаускайте, сколько в нем самом.
При этом мы рассуждаем, исходя из того политического большинства, которое есть сейчас. Может быть, после выборов Сейм сам по себе будет слабый. Непонятно, каким будет большинство. Тогда у Науседы появится больше шансов утвердиться на фоне слабого Сейма. То есть не столько он выиграет, сколько Сейм проиграет. Но опять же, надо смотреть, что будет после выборов.
Пока мы живем в промежуточном периоде и будем жить в нем до выборов. Потом через некоторое время уже можно будет делать более или менее окончательные выводы.
– С какими вызовами республике пришлось столкнуться в 2019 году, и справилась ли Литва с ними?
– Наверное, лучшее отражение вызовов – мнение общества. Мы видим протесты, как я говорил, самых разнообразных представителей общества – и перевозчики, и учителя, и пожарные, и полицейские… Сложно найти тех, кто не протестует, и если народ так протестует, значит, что-то не то. В следующем году один из главных вызовов для правящих.
Хотя, конечно, во всех этих делах немало конъюнктуры. Например, некоторые моменты оппозиция обостряет, они чрезмерно раздуваются прессой, больше внимания уделяется антуражу, чем содержанию. Но тем не менее объективные проблемы очевидны, и их надо решать. Степень возмущения в обществе заслуживает внимания и показывает: что-то не то.
– Вы упомянули "хаотичное принятие бюджета". Как этот факт повлияет на самый главный, по вашим словам, вызов – недовольство общества?
– Надо будет смотреть, как все это будет работать. При этом некоторые решения начнут работать не сразу. И не успеют они начать работать, как уже пройдут выборы. По сути, может случиться так, что придет новое большинство и скажет, что все это чушь, надо все менять, мы опять начинаем реформы. И в 2021 году бюджет может быть еще с какой-нибудь финансовой реформой, другими налогами и тому подобное.
Вывод – проблемы в Литве начинают формироваться хаотизацией политического процесса, что не есть хорошо. Это в определенной степени связано с системной борьбой партии "крестьян" с традиционной партией консерваторов.
Грубо говоря, когда в Литве сменялись традиционные партии – консерваторы и социал-демократы – было соперничество, но в рамках правил без угрозы системе. А сейчас случилось так, что у традиционных партий случился системный конфликт с "крестьянами".
Это стало дестабилизирующим фактором. Если это в той или иной форме продолжится после новых выборов в Сейм, продолжится и хаотизация, поскольку очевидно, что "крестьяне" и консерваторы являются непримиримыми политическими силами. В результате возникает клубок проблем, который дает хаотичный выхлоп, и на этом фоне обостряются еще и социальные проблемы.
Хаотизация политического процесса ухудшает качество принятия решений и влияния политики на экономический процесс – это становится одним из вызовов Литвы, который надо будет как-то решать. Иначе проблемы будут только накапливаться.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен