Ситуация с Белорусской атомной электростанции достойна не авторской колонки, а авторской монографии, возможно, нескольких. Однако начнем с колонки.
Поводом для нее стало очередное лихое, как атака польской кавалерии на немецкие танки, заявление госпожи Тихановской. "Вся история АЭС – это история безответственности режима и лично Лукашенко". И далее: "Режим умышленно запускает станцию во время глубокого кризиса, чтобы спрятать очередную свою халатность. Но мы не дадим это сделать".
Первый тезис в особых комментариях не нуждается. Отношения двух кандидатов в президенты редко бывают теплыми. Сомневающиеся могут обратиться к текущей американской политике.
А вот дальше возникают серьезные вопросы.
- Термин "режим" в политологии абсолютно нейтральный. И в Литве режим, и в Польше режим, и в микроволновке тоже режим. И если госпожу Тихановскую выберут президентом в каком-нибудь государстве, это тоже будет "режим".
- Цикл строительства станции несколько отличается от цикла подготовительных и основных работ при приготовлении котлет на кухне. Строительство станции затянулось из-за постоянного согласования ужесточающихся технологических стандартов, согласований с МАГАТЭ, ХЕЛКОМ и так далее. К сожалению, и российско-белорусские отношения не всегда способствовали высокой скорости работ. При этом текущие политические проблемы в белорусском обществе совсем не повод останавливать экономику. Или все-таки повод? Тогда где причина?
- Как оппозиция собирается не дать запустить станцию? Проволочки? Как на железной дороге? Мадам, в Варшавском Вильнюсе и в Вильнюсской Варшаве вас не поймут…
Белорусская АЭС, архивное фото
Предыстория
История Белорусской АЭС началась очень давно. Девичья фамилия Белорусской АЭС, как ни странно, Игналинская АЭС. В конце 60-х годов прошлого века самое страшное ведомство СССР (спойлер: не КГБ – Госплан) приняло решение о строительстве нескольких АЭС на северо-западе СССР.
Внимание привлекла Советская Белоруссия. На запад – социалистическая Польша, если что, поможем друзьям, на юг – огромная Советская Украина, на север – социалистическая Прибалтика, где каждый год растет энергопотребление в промышленности, сельском хозяйстве, как и бытовое потребление. Первую площадку искали на Витебщине, но грунты оказались лучше в Советской Литве, впрочем, рядом с Советской Белоруссией. Так была построена Игналинская АЭС.
Впрочем, к концу 70-х угроза дефицита энергии стала реальной, а программы трансконтинентальных перетоков из Сибири оказались очень дорогими. В 1983 году было принято смелое решение построить не просто АЭС, а атомную теплоцентраль, разумеется, недалеко от Минска (1 700 000 потребителей). После Чернобыля проект закономерно трансформировался в минскую ТЭЦ-5.
Чернобыльская катастрофа произвела сильное впечатление на все страны Восточной Европы и существенно в меньшей степени – на страны Европы Западной.
Финляндия продолжала и продолжает эксплуатировать свою атомную станцию, построенную по тому же проекту, что и Чернобыльская АЭС, равно как и закрытая в Литве Игналинская АЭС.
31 декабря 2009 года, согласно обязательствам Литвы перед ЕС (безоговорочная оккупация), была остановлена работа второго и последнего реактора Игналинской атомной электростанции. Укажем на то, что более 50% производимой Игналинской АЭС электроэнергии экспортировалось в Калининградскую область России и Белоруссию.
Известно то, что при вступлении Финляндии в Европейский союз в 1995 году некоторые европейские комиссары пробовали "на слабо" лишить Финляндию атомной энергетики – АЭС Ловииса (два реактора). Но увидев то, что свою станцию финны будут защищать никак не хуже линии Маннергейма, отступили.
Зато Литва договариваясь о вступлении в ЕС, состоявшимся в 2004 году, с радостью отдала и атомную станцию, и промышленность, и сельское хозяйство, отдала бы и башню Гедиминаса, если бы она кому-то была нужна.
Проблемы ценообразования в Литовской Республике связаны с тем, что 31 декабря 2009 года, согласно обязательствам Литвы перед ЕС, была остановлена работа второго и последнего реактора Игналинской атомной электростанции. До 50% производимой Игналинской АЭС электроэнергии экспортировалось в Калининградскую область России и Белоруссию.
Переговоры между Россией и Белоруссией о строительстве АЭС начались в 2009 году, но только в 2011 году было подписано соглашение о строительстве и финансировании АЭС.
Главное
Проект Белорусской АЭС возник не в силу решения одного лидера, а вследствие серьезного изменения энергобаланса (как, впрочем, и политического баланса) не только в Республике Беларусь, но и в Восточной Европе в целом. Укажем на некоторые моменты.
- Заканчивается эпоха энергетического угля и тем более сланца (Эстония). Понимание этого обстоятельства заставило думать об атомной энергетике не только Польшу, но и Эстонию.
- При всей экономической выгоде объединенная энергосистема БРЭЛЛ (Белоруссия, Россия, Эстония, Латвия, Литва), вероятно, приближается к концу своего существования. Политические предпочтения оказались для Эстонии, Латвии, Литвы важнее экономических интересов.
- В регионе много выбывающих мощностей. Сланцевые ГРЭС Эстонии и ряд атомных реакторов Украины, которые должны быть остановлены на ремонт.
- Энергетические соединения Эстонии, Латвии, Литвы, соответственно, с Финляндией, Швецией и Польшей оказались более дорогими, но менее надежными, чем предполагалось.
- Экономические успехи, а значит и рост энергопотребления в Польше очевидны. Даже если решения о строительстве АЭС получат финансирование, то сами АЭС мы увидим в конце десятилетия.
- АЭС в Белоруссии – способ уменьшить зависимость по нефти и газу от России. Если на это готова Россия, почему от этого отказываться Минску?
Что из этого следует? Россия пытается закрепить свои объективно имеющиеся успехи в сфере атомной энергетики. Проект белорусской атомной станции, наконец-то реализованный, вызывает естественную реакцию литовской стороны.
Как может относиться к атомной энергетике в Белоруссии страна, которая, с одной стороны, потеряла свою атомную энергетику, а с другой стороны – не смогла ее возобновить? Ответ очевиден.
Как должны относиться к Белорусской АЭС россияне и белорусы? Тоже очевидный ответ: как к символу света и нашей интеграции.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.