Латвийский политик Нил Ушаков был мэром Риги с 1 июля 2009 года по 5 апреля 2019 года. В мае текущего года Ушаков стал депутатом Европейского парламента. О своих промахах и успехах, нынешней работе в ЕП и развитии партии "Согласие" Ушаков рассказал Baltnews.
О работе в Риге и Брюсселе
– Г-н Ушаков, что вы считаете своим главным достижением на посту мэра Риги?
– Я думаю, в первую очередь, это все-таки то, что мы смогли показать, что в Латвии возможна и социально-ответственная политика. То, что я приводил как пример, выступая на конгрессе (Конгресс партии "Согласие", состоявшийся 26-го октября 2019 года – прим. Baltnews): в Брюсселе в следующем году собираются ввести и наверняка это введут, если они это планируют, бесплатный проезд в общественном транспорте для юниоров до 25 лет и для сеньоров – начиная с 65 лет. В Риге это уже давно работает как система.
Думаю, это самое главное достижение, потому что как раз, когда ты ввел бесплатный проезд и бесплатные обеды, отменить это любой другой политической силе намного сложнее. Это остается.
– А ваша главная ошибка или упущение?
– Ошибка или упущение – это то, о чем, опять же, говорили сегодня – очень хрестоматийно – партия развивалась очень экспансивно, требовала дополнительных, абсолютно логичных человеческих ресурсов.
Благодаря новым людям мы достигли немало успехов, но часть из тех, кто пришел в последнее время, пришли не потому, что им важны были идеи "Согласия", а потому что мы были и остаемся крупнейшей партией власти во многих самоуправлениях.
Часть этих людей мы уже потеряли, и это полезно. Если мы сейчас потеряем еще часть людей, это здоровый процесс.
– С чем вы связываете падение рейтинга партии "Согласие" практически на 10%?
– У нас бывали и высокие рейтинги, и рейтинги пониже. У нас были рейтинги в 2%. Когда они были не то, что однозначные, они уже к нулю стремились. В этой ситуации то, что мы являемся лидерами рейтингов, – большой аванс, но сможем ли мы этот аванс удержать дальше, это зависит сейчас от нас.
Об антироссийских резолюциях в Европарламенте
Европейский парламент 19 сентября принял резолюцию "О важности европейской исторической памяти для будущего Европы". В тексте отмечалось, что Вторая мировая война была результатом "нацистско-советского договора о ненападении от 23 августа 1939 года, также известного как Пакт Молотова – Риббентропа, и его секретных протоколов, посредством чего два тоталитарных режима, объединенных целью захвата мира, разделили Европу на две зоны влияния". В резолюции содержится 31 упоминание Советского Союза, коммунизма и сталинизма и всего лишь 19 ссылок на нацизм и нацистскую Германию. В документе подчеркивается "необходимость повышения осведомленности о преступлениях коммунизма".
В МИД РФ осудили эту резолюцию, назвав ее "набором ревизионистских утверждений". По словам официального представителя внешнеполитического ведомства Марии Захаровой, Европарламент возмутительно поставил знак равенства между нацистской Германией – страной-агрессором, и СССР, чей народ освободил Европу от фашизма ценой огромных жертв.
Среди поддержавших документ был Нил Ушаков, который называл 9 мая святым днем, но в Европарламенте проголосовал за резолюцию.
– Как вы считаете, евродепутат в Европарламенте, в первую очередь, представляет свою страну или своего избирателя в этой стране?
– Там, на самом деле, три уровня. С одной стороны, в Европарламенте представляешь и работаешь в конкретной политической группе. То есть ты принимаешь решения, исходя из идеологических и так далее установок твоей фракции. В моем случае это фракция социалистов и демократов.
Дальше, естественно, решения, которые принимаются в рамках фракции социалистов и демократов, нужно смотреть, как они касаются твоей страны, потому что в некоторых случаях социальная забота помогает, а в некоторых случаях она может, наоборот, навредить.
Например, пакт о мобильности нацелен на то, чтобы сделать жизнь дальнобойщиков лучше, в случае с Латвией им только навредит. Потому что одна из норм заключается в том, что водителям-дальнобойщикам между рейсами нужно возвращаться обязательно домой, они не могут оставаться на территории другой страны, откуда они ездят.
Если ты, предположим, ездишь из Германии, а живешь в Австрии, это не проблема. Если же тебе каждый раз нужно вернуться в Ригу, а это объясняется заботой о семье, то ты с таким режимом и до семьи, в принципе-то, не доживешь.
Здесь социальная забота, которая в отдельных странах была бы благополучна, для нас была бы вредной. Здесь, естественно, позиция Латвии для нас важнее.
Далее, если говорить об интересах конкретных избирателей и Латвии, я, честно говоря, не сталкивался пока с ситуацией, чтобы где-то было противоречие. То есть мы в общем Евросоюзе настолько небольшая группа товарищей, что дальше еще пытаться разделить [нет смысла]...
– В одном из интервью у Яниса Урбановича спросили, почему Нил Ушаков голосует за антироссийские резолюции в Европарламенте, если избиратели "Согласия" в большинстве своем воспринимают критику России как критику в свой личный адрес.
– Здесь у нас одна из городских легенд по поводу этих антироссийских резолюций. Если мы проголосовали за то, что мы осуждаем сталинский режим, преступления сталинского режима, пакт Молотова – Риббентропа, ну… Пакт Молотова – Риббентропа, действительно, достоин того, чтобы о нем высказываться критично. Если мы говорим про сталинский режим, да.
Если это пытаются привязать к тому, что это является критикой России, тогда, ребят, о чем вообще говорить?
Если говорить об исторической памяти, то благодаря социалистам и демократам в резолюции, которая очень непростая, были включены слова про неонацизм, неофашизм, все правые радикальные силы.
У нас на данный момент, если мы говорим про резолюцию по исторической памяти, единственный, кто ее пока нарушил в Латвии был [министр обороны Артис] Пабрикс с его высказываниями о легионерах. При этом ни в одном месте, я не знаю, что нужно употреблять, чтобы найти в нем [резолюции] ссылку на снос Памятника освободителям Риги. Ребята, или пейте меньше, или закусывайте лучше.
– В резолюции возлагается равная ответственность за развязывание Второй мировой войны как на Советский Союз, так и на Третий Рейх. Вы, получается, с этим согласны?
– В Польшу сначала вошли фашистские войска, а потом вошли советские войска. Тот факт, что в Бресте был совместный парад, мы его не придумали, это кадры кинохроники.
Опять же. Мы путаем или нас заставляют путать, и все это получается вместе две абсолютно разные вещи. Одна вещь – это преступный режим. Преступный режим нацистский и преступный режим Сталина. К началу войны в 1941, когда мы говорим о Великой Отечественной, уже прошел весь цикл репрессий 1937–1938 годов. О чем вообще [речь]?
Но когда мы в том или ином виде говорим, что сталинский режим преступный, это не значит, что кому-то может прийти в голову умалять подвиг рядового солдата, который воевал с нацистским режимом, который освобождал концлагеря, который освобождал города. Они не имеют к этому отношения.
Если кто-то это пытается таким образом сложить – осознанно или не осознанно – он не защищает, а вредит именно памяти этих солдат.
– Если возвращаться к антироссийским резолюциям, не только об этой речь. Например, что касается позиции Латвии по санкциям. Вы также поддерживаете их?
– Эти резолюции не о том, как их пытаются трактовать, с одной стороны. С другой стороны, о чем мы говорили ранее – позиция страны, позиция избирателей, позиция фракция. Это тот компромисс, который ты должен постоянно искать. В сложных случаях мы исключали своих товарищей за нарушение дисциплины фракции. Мы ищем в данной ситуации компромисс между позицией фракцией, интересами наших избирателей и, таким образом, работаем.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен