За спасение евреев в Литве смертная казнь угрожала не только спасителю, но и всей его семье. Нацисты приравнивали спасителей евреев к преследуемым ими евреям. Поэтому в период Второй мировой войны евреям приходилось скрываться не только от преследующих его нацистов, но и от своих соседей и коллег, которые могли выдать его.

Несмотря на опасность и смертельный риск, в Литве были люди, которые пытались защитить евреев. Причем это были как политики, так и простые люди.

Казис Гринюс

Одним из самых известных Праведников Литвы был президент Казис Гринюс, рассказывает в беседе с Baltnews председатель Каунасской еврейской общины Жакас Герцас:

"Один из самых известных – президент Казис Гринюс. Он спас Дмитрия Гельперна, который был заместителем сопротивления в Каунасском гетто. Он также скрывался и там".

Согласно сохранившимся свидетельствам, в 1941–1942 годах в доме Гринюса действительно укрывался Дмитрий Гельперн. Мужчину не выдали даже многочисленные гости и визитеры президента. 

Кроме того, в 1942 году Казис Гринюс направил письмо протеста против убийства литовских евреев в Немецкий генеральный комиссариат в Каунасе. Наказание последовало незамедлительно:

"По-всякому каралась помощь еврейскому населению. Тот же Гринюс – его не оштрафовали и не расстреляли. Его выслали в деревню после того, как узнали, что он помогал евреям. Но бывало всякое, в том числе и расстрелы", – вспоминает Герцас.

После своего письма Гринюс был выслан на год в деревню Ажуолу Буда. Летом 1944 года он уехал в Германию, а в 1947 году переехал в США. Скончался Гринюс 4 июня 1950 года в Чикаго. Звание Праведника ему было присвоено посмертно.

Она Шимайте

Библиотекарь Вильнюсского университета Она Шимайте воспользовалась своим служебным положением и под предлогом возвращения книг, взятых еврейскими студентами, посещала Вильнюсское гетто.

"Шимайте действовала в двух основных направлениях. Во-первых, она прикладывала немало усилий к тому, чтобы сохранить наследие еврейской культуры, особенно работы еврейских писателей и поэтов. Во-вторых, она неустанно искала способы спасти жизни евреев. С помощью двух друзей она подделывала документы, которые потом передавала евреям. 

Она также возвращала евреям их имущество, которое те оставляли на хранение у литовских соседей <…>. Она Шимайте упорно игнорировала тот факт, что эти действия настраивали против нее многих литовцев, которые не были готовы распрощаться с еврейскими ценностями и могли донести на нее", – сообщается в архиве Яд-Вашем.

Накануне ликвидации гетто Шимайте удалось нелегально вывести тяжелобольную молодую женщину по имени Таня Штерналь. Она спрятала Таню у себя дома и выходила ее, а когда Таня окрепла, Шимайте нашла для нее укрытие в библиотеке.

"Она нашла для нее укрытие в библиотеке, в котором та провела три месяца, по истечению которых ее снова перепрятали. Она также вывела из гетто десятилетнюю девочку. Она смогла уговорить юриста выдать ей бумаги, подтверждающие тот факт, что девочка – это ее племянница. Весной 1944-го года обман был раскрыт, после чего гестапо арестовало Ону и приговорило ее к смертной казни".

Но приговор был изменен – в этом помогли друзья Оны, подкупив гестапо. Шимайте направили в Дахау, а в конце войны ее перевели в расположенный на юге Франции, где Она и дождалась освобождения. 

Она скончалась в 1970-м году в доме престарелых в Париже. Почетным званием Праведника народов мира женщину удостоили 15 мая 1966 года.

Как супружеская пара из Эстонии еврейскому студенту помогала

Она Ландсбергене

Председатель Каунасской еврейской общины Жакас Герцас вспоминает, что еще одним известным праведником была мама Витаутаса Ландсбергиса Она Ландсбергене. 

Ее история как спасительницы началась в апреле 1944 года, когда после прошедшей в гетто Каунаса детской акции еврейка Фрума Гурвич начала искать укрытие для своей шестнадцатилетней дочери Беллы.

"Фруме пришлось пережить много унизительных встреч, и ее поиски закончились лишь тогда, когда она пришла в глазную клинику Оны Ландсбергене, доктора, с которой она была немного знакома по учебе в университете. Она Ландсбергене выразила готовность помочь Фруме и согласилась приютить ее дочь. 

Не посоветовавшись со своим мужем и сыном, находившимися тогда на даче, Она привезла девочку к ним в деревню. Еврейская девушка помогала семье своих спасителей по хозяйству. Семья Ландсбергис очень хорошо относилась к ней. Но через месяц гестапо арестовало сына Ландсбергене по подозрению в участии в деятельности движения сопротивления", – говорится в архивах Яд-Вашем.

Тогда Белле стало опасно оставаться в доме своих спасителей, и ей пришлось вернуться в Каунас, где девушка воссоединилась со своей матерью. Спустя много лет после войны семья Беллы иммигрировала в Израиль. Что касается Оны Ландбергене, Праведником ее признали в 1995 году.

Семья Бинкисов

Писатель Казис Бинкис вместе с супругой Софией долгое время прятали евреев в своем доме в Каунасе, а также разыскивали для них другие укрытия. Им помогали их дочь Лилиана, дочь Софии от первого брака Ирена, а также дети Казиса от предыдущего брака Гердас и Элеонора.

"Неоценимую помощь евреям также оказывал Владас Варчикас, в то время жених Лилианы.  Поскольку тогда Варчикас не был членом семьи, и соседи не были знакомы с его родственниками, Бинкисы представили некоторых из своих еврейских друзей родственниками Владаса", – сообщают в Яд-Вашем. 

Дом Бинкисов стал постоянным убежищем для многих евреев, который даже называли "еврейским отелем". Сами Бинкисы рисковали своей жизнью и делали все необходимое для помощи евреям, несмотря на то, что отец семейства был болен, указывают в Яд-Вашем:

"Пряча в своем доме столько евреев и постоянно оказывая поддержку узникам гетто, спасители подвергали свою жизнь смертельной опасности. Хотя Казис Бинкис был очень болен, его семья, исключительно из гуманитарных соображений, делала все возможное, чтобы помочь евреям".

Яд-Вашем удостоил Софию Бинкене званием Праведника 12 сентября 1967 года, а 26 декабря 1988 года почетным званием были удостоены Казис Бинкис, Лилиана Бинките-Мозурюнене, Ирена Нацявичюте-Дамийонайтене, Гердас Бинкис, Элеонора Бинките и Владас Варчикас.

Безымянные герои

По словам председателя Каунасской еврейской общины Жакаса Герцаса, среди спасавших евреев от нацистских преследований были совершенно разные люди:

"[Спасителями] были знакомые, были евреи, лечившие литовцев, которые потом их спасали. Из девятого форта [Каунаса] убежала большая группа, потом они попали к партизанам советским войскам, других – большую часть – расстреляли, их все-таки поймали, а какая-то группа попала к спасителям. 

По-всякому бывало. Одной семьи не хватало, чтобы спасать: были всякие, одни спасали, другие выдавали нацистам, даже сами соседи бывало. Те, которые спасали, боялись держать у себя долгое время евреев. И бывало, что они только почувствуют какую-то опасность, они передавали [евреев] своим знакомым, друзьям. Так что 10–20 семей спасали одного человека".

Один из примеров спасения, который вспомнил Герцас, – история еврея Юлюса Белиса, который чудом остался живым у расстрельной ямы:

"Юлюс Белис мне звонил из Израиля, ему сейчас 93 года. Он убежал прямо из ямы. Был в девятом форту [Каунаса], там были расстрелы, он попал в яму и чудом остался живой, его не задела пуля. Так и удалось сбежать. Он вылез из этих мертвецов и остался жив. Где-то там трупы на него набросили, знаете, стреляли, а в кого-то могли не попасть. 

Так он остался живой и рассказывал мне, как он бежал и настиг какой-то домик, где его накормили, напоили, но в этот момент не оставили. Но ему там какую-то помощь дали. Всякое было, даже с ямы вылезали некоторые. Но это, конечно, единичные случаи".

Похожая история произошла с Мотлой Гдудой. По его словам, в июле 1941 году он и его отец отправились работать в Порубанек. Однажды, когда Гдуда и его товарищ возвращались с работы, их остановили три офицера и приказали войти в машину. По пути схватили еще шестерых евреев и отвезли всех в Бернардинский сад, где собрались уже около пятисот евреев.

"Изможденный от дневного зноя и тяжкой работы в Порубанеке, я задремал. Когда я открыл глаза, солнце уже взошло. Впереди стоял "черный ворон", то есть грузовик с маленькими решетчатыми окошечками. Сзади отворилась дверь, немецкий офицер, с черепом на фуражке, спустил железную лесенку и приказал поодиночке входить в кузов. 

Когда в машину набралось тридцать пять евреев, офицер поднял руку, тридцать шестого, стоящего уже на ступеньках, он столкнул, запер нас снаружи, а сам уселся в кабину рядом с шофером, и машина тронулась", – говорится в воспоминаниях Гдуды, опубликованных в "Черной книге" Ильи Эдинбурга и Василия Гроссмана.

Разговаривать друг с другом запретили, а за малейшее движение стражники, по словам Гдуды, били и кололи штыками. После десяти минут пути машина остановилась, к дверям подошли и начали вызывать евреев.

"Подошла моя очередь. Голый, я подошел к яме и услыхал крики живых еще людей. Раздался выстрел. Мне казалось, что я умер. Очевидно, я упал за секунду до выстрела, и таким образом пуля меня миновала. Я слыхал, как [гестаповский офицер] Швайнбергер разговаривает с окружающими его солдатами. Несколько минут спустя я почувствовал на себе тяжесть агонизирующего тела и ощутил на губах чью-то кровь. В эту минуту я потерял сознание. 

Когда я очнулся, солнце стояло уже высоко. Я его видел сквозь кровь, застилавшую мне глаза. Стрельба притихла.

Дуновение ветра меня освежило. Но тут послышалось щелканье пулемета. Это стражники на всякий случай прострочили могилу. Я был легко ранен. Стрельба снова прекратилась. Палачи – кто в военных мундирах, кто в штатском – уселись у края могилы и принялись пить водку. Опьянев, они разошлись, оставив на холме караул".

Впоследствии Гдуда, когда все утихло, голым выбрался из могилы и пополз по траве по кустарникам. Неизвестный человек впустил его в дом, где дал одежду, перевязал рану и накормил. После Гдуда вернулся к семье.

Подобных историй спасения литовцами евреев много. Согласно данным Яд-Вашем, в списке Праведников народов мира насчитывается 904 граждан Литвы. Однако их, возможно, куда больше – многие из тех, кто помогал евреям, так и остались неизвестными.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.