После начала Второй мировой войны и разгрома Германией Польши в сентябре 1939 года на территории Франции, а позже в Лондоне, появилось польское эмигрантское правительство, возглавил которое Владислав Сикорский. 30 июня 1941 года Советский Союз и польское правительство, находящееся в изгнании, восстановили дипломатические отношения. СССР выделил средства на создание польских воинских частей. Их формирование началось в конце августа 1941 года. Правительство Сикорского нарушило договоренности с советским руководством и начало выводить созданную армию на Ближний Восток, после чего весной 1943 года СССР разорвал дипотношения с правительством Сикорского.

С 1940 года в Польше нарастало желание оказать вооруженное сопротивление гитлеровцам. Постепенно в ходе Второй мировой войны, когда союзные войска подошли вплотную к вопросу освобождения Варшавы, польское правительство приняло решение организовать восстание против Третьего рейха. О нем не было известно советскому руководству.

Восстание вспыхнуло 1 августа 1944 года. В нем приняли участие все действовавшие в то время подпольные организации, в том числе Армия Крайовой. Восстание закончилось 2 октября 1944 года поражением повстанцев. По приблизительным оценкам, в ходе тех событий польское население потеряло более 20 тысяч бойцов и около 200 тысяч жителей Варшавы.

О начатом восстании советскому руководству стало известно 3 августа 1944 года. Иосиф Сталин на встрече с польским премьером предположил, что Варшава все еще находится в руках немцев, однако польский премьер настаивал на обратном.

"Дай Бог, чтобы это было так", – заявил тогда Сталин.

Но уже 9 августа польский премьер открыто просил советское руководство о помощи, поскольку гитлеровцы начали активное подавление сопротивления.

Однако нежелание польского правительства работать с Красной Армией и советским правительством привело в результате к тому, что восстание было жестко подавлено.

Впоследствии польское руководство распространило версию о том, что это произошло из–за нежелания СССР помогать повстанцам, однако свидетели и активные участники тех событий говорят об ином.

Воспоминания очевидцев

Командующий первым Белорусским фронтом Константин Рокоссовский указывал, что восстание оказалось для Красной Армии полной неожиданностью:

"Вооруженное восстание в таком месте, как Варшава, могло бы оказаться успешным только в том случае, если бы оно было тщательно скоординировано с действиями Красной Армии. Правильный выбор времени являлся здесь делом огромнейшей важности. Варшавские повстанцы были плохо вооружены, и восстание имело бы смысл только в том случае, если бы мы были уже готовы вступить в Варшаву. Подобной готовности у нас не было ни на одном из этапов, и я признаю, что некоторые советские корреспонденты проявили 1 августа излишний оптимизм. Нас теснили, и мы даже при самых благоприятных обстоятельствах не смогли бы овладеть Варшавой раньше середины августа. Но обстоятельства не сложились удачно, они были неблагоприятны для нас. На войне такие вещи случаются".

По словам Рокоссовского, "командование Армии Крайовой совершило страшную ошибку". "Мы ведем военные действия в Польше, мы – та сила, которая в течение ближайших месяцев освободит всю Польшу, а [руководитель Армии Крайовой Тадеуш] Бур–Коморовский вместе со своими приспешниками ввалился сюда, как рыжий в цирке – как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завернутым в ковер. Если бы здесь речь шла всего–навсего о клоунаде, это не имело бы никакого значения, но речь идет о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотен тысяч жизней. Это ужасающая трагедия, и сейчас всю вину за нее пытаются переложить на нас", – отметил командующий первым Белорусским фронтом.

"Герой", повинный в этнических чистках в Литве: кто такой Адольфас Раманаускас–Ванагас

Летом 1944 года маршал Георгий Жуков координировал действия первого и второго Белорусских фронтов и первого Украинского фронта. Сталин велел ему оценить ситуацию, которая происходит в Варшаве. В своих мемуарах Жуков рассказывал, что Сталин был недоволен распространившейся в те времена в западной прессе формулировке о том, что СССР и лично Сталин предали поляков, поэтому требовал активного участия Красной Армии в Варшавском восстании. Жуков послал к руководителю восстания парашютистов–офицеров, чтобы те организовали связь между воюющими, однако тот не пожелал их принять.

"Чтобы оказать помощь восставшим варшавянам, советские и польские войска были переправлены через Вислу и захватили в Варшаве Набережную. Однако со стороны [руководителя Армии Крайовой Тадеуша] Бур–Комаровского вновь не было предпринято никаких попыток установить с нами взаимодействие. Примерно через день немцы, подтянув к Набережной значительные силы, начали теснить наши части. Создалась тяжелая обстановка. Мы несли большие потери. Обсудив создавшееся положение и не имея возможности овладеть Варшавой, командование фронта решило отвести войска с Набережной на свой берег", – пишет Георгий Жуков.

Одного из посланцев к Комаровскому звали Иван Колос. Он рассказывал, что ему удалось встретиться с руководителем Армии Крайовой, но разговор был коротким. Когда Колос передал предложение о том, что необходимо задуматься об объединении усилий повстанцев, Красной Армии и Войска Польского, Комаровский воскликнул: "Никакого Войска Польского, кроме того, что сражается здесь, не существует". На этом разговор был окончен.

Впоследствии на встрече Сталина с Жуковым и Рокоссовским главнокомандующему пришлось принять позицию начальников о невозможности вступления в сражение. По словам командиров, противник перебросил много сил на фронт, и бойцам необходимо время на восстановление. В противном случае были бы многочисленные потери.

Материальная помощь от СССР

Помощь, несмотря на невозможность вступить в сражение, оказывалась. С 13 по 30 сентября 1944 года в районы Варшавы выбрасывали вооружения и военные грузы. Восставшим сбросили противотанковые ружья, автоматы, винтовки, карабины, гранаты, патроны, продовольствие и медикаменты, средства связи, артиллерийские снаряды, а советская авиация оказывала поддержку с воздуха.