Однако кто такие большевики? Немецкие шпионы или люди нового толка?
Бытует мнение, что большую роль в свершении Октябрьской революции сыграла тесная связь большевиков, радикальной и умеренной демократии России с кайзеровской Германией. В начале XX века наблюдается внедрение и преуспевание немцев во многих отраслях экономики, в государственном и местном управлении и самоуправлении, в других сферах общественной жизни. Немцы активно поддерживают либеральные начинания. В то же время в консервативно-традиционной части российского общества фиксируется постепенное нарастание антинемецких настроений, связанное с усилением немецкого присутствия во всех сферах жизни Российской империи.
Профессор Вениамин Космач раскрывает вопрос:
"Многие историки полагают, что Берлин и антицаристскую (антиромановскую) оппозицию в России связывал общий интерес – устранение династии Романовых, и что В. И. Ульянов-Ленин являлся германским шпионом. Другие считают, что он и большевики не являлись германскими агентами, а участвовали в заговоре вместе с Германским рейхом против России и династии Романовых, преследуя каждый свои конкретные цели – Германия добивалась раскола Антанты и пыталась таким образом выбить Россию из войны, посадив там марионеточное прогерманское правительство, а В. И. Ульянов-Ленин и большевики готовы были во время захвата власти и разжигания мировой революции взять деньги у кого угодно (речь при этом о какой-либо нравственности и морали не шла, речь шла о революционной необходимости)".
Ричард Пайпс приводит следующие данные:
"Немецкая помощь непосредственно большевикам оценивается по-разному – от 20 тыс. до 50 млн. марок золотом, максимальная оценка эквивалентна 9 тоннам золота".
По утверждению Юрия Фельштинского, всего кайзеровская Германия потратила не менее 382 млн. марок в ценах тех лет. По мнению немецкого историка Элизабет Хереш, революционизация и сепаратизация России стоили германскому правительству 1 миллиард марок.
В свою очередь большевики получали деньги на революцию не только от правительства Германского рейха, но и из США и Великобритании. Михаил Веллер считает, что большевикам в 1917 году полагалось из Берлина 3 млн. золотых марок в месяц, лишь бы они вели активную революционную пропаганду в России.
Исследователь Светлана Попова, рассматривая "немецкий след" во французских и русских архивах, пришла к выводу, что "не было к моменту ареста большевиков в июле 1917 года серьёзных улик, подтверждающих получение большевиками немецкого золота, а если и были косвенные свидетельства прохождения через Новый банк немецких денег в пользу пропаганды заключения Россией сепаратного мира с Германией, то шли они не только большевикам, но и на пополнение бюджета и подкупа других российских политических партий, организаций, должностных лиц".
Однако эта история нашла отражение в появлении ряда спекуляций. Классический пример – это знаменитая подделка американского журналиста Эдгара Сиссона под названием "Документы Сиссона". Они сообщали о закулисных отношениях между большевиками и правительством кайзера Вильгельма II, между ленинцами и министром иностранных дел Германии. Данное объяснение новой революции в России "торжеством германских интриг" хотя бы на время снимало "головную боль" американских властей. Именно отсюда такая заинтересованность американских правящих кругов к появлению компромата на большевиков.
"Это были различные протоколы и письма, которые Сиссон купил в Петрограде у журналиста Е. П. Семёнова в феврале 1918 года за 25 тысяч долларов", — сообщает Вячеслав Седых. "Документы из якобы русских источников были реально изготовлены в том же самом месте, где и документы, претендующие на то, что они исходят от германских учреждений, — это явное указание на обман", говорит российский историк Виталий Старцев. Он же выяснил, что изготовителем этих "документов" был польский журналист Фердинанд Оссендовский.
3 мая 1915 года шеф отделения секретных служб III в политического сектора немецкого Генерального штаба Рудольф Надольный направил на Вильгельмштрассе 8-ми страничный доклад с грифом "секретно". Он делал основную ставку в антироссийской подрывной деятельности не на меньшевиков, а на большевиков, поскольку "Ленин обладает самой жестокой и беспощадной энергией", а "фракция Ленина быстрее всех национально-русских революционных организаций прошла путь к самой радикальной оппозиции".
Значение Германии для России понимали большевистские вожди. Ленин, Троцкий, Бухарин, Радек и другие коммунисты-интернационалисты отлично владели немецким языком, который, кстати, стал официальным языком Коммунистического Интернационала.
Владимир Ленин говорил, что ему "чужда мысль считать русский пролетариат избранным революционным пролетариатом среди рабочих других стран". По его мнению, пролетариат России может быть "революционным застрельщиком" только на очень короткое время". Так что – "русский начнёт, немец доделает". В случае победы мировой революции, не Москва, а Берлин становился столицей "Земшарной Республики Советов".
Однако заманчивая и интригующая игра в "шпиономанию" затуманивает взгляд обывателя на данный исторический вопрос. Принимая в учёт все предыдущие исторические события и факты, судьбы большевистских активистов, настроения общества и прочие факторы, складывается вполне понятная картина. Несомненно, такой масштабный большевистский проект требовал огромных трат, поэтому немецкие деньги могли присутствовать в казне, но Ленин как отдельная личность не мог быть шпионом Германии. Сотрудничество с немцами сыграло большую роль, но далеко не решающую.
Историк Борис Колоницкий подчёркивает, что Ленин "был, безусловно, политиком технически очень высокого класса и наложил очень большой отпечаток на историю. Без его участия конфигурация политических сил была бы совершенно другой. Но даже при отсутствии Ленина сложно себе представить такое развитие событий, которое бы полностью исключало сценарий гражданской войны. <…>
Если посмотреть некоторые неполитические газеты осени 1917 года, то о большевиках они пишут гораздо меньше, чем о других проблемах. <…>
Люди уходят из политики, разочаровываются в ней. <…> На самом деле эффект политической мобилизации, осуществлённой большевиками и их союзниками, зависит и от политической демобилизации их врагов. И положение Временного правительства объяснялось не только активизацией его противников слева, но также действиями их оппонентов справа и нарастающей аполитичностью многих людей, которые ранее были горячими сторонниками Керенского и Временного правительства".
Доктор исторических наук Александр Юрьев считает, что "не крестьяне и не рабочие сыграли главную роль в захвате власти большевиками. Это сделала армия. Именно концентрация войск, поддерживающих большевиков, в столице и на местах, в основном, определила исход борьбы".
Писатель Николай Стариков резюмирует:
"В каком-то смысле Ленин и немцы в 1917-м — начале 1918 году были тактическими союзниками. Весной 1917 году немцы разрешили проехать в воюющую с ними Россию поезду с Лениным и другими политэмигрантами, чтобы по возвращении на родину большевики начали там разлагать армию. Но потом их интересы стали расходиться. И сразу после революции в Германии, в ноябре 1918 года, Ленин распорядился начать наступление на те территории, которые по Брестскому миру сам и отдал немцам. Время их союза закончилось".
Также по теме:
Год 1917: летопись столетия – 20 дней, которые потрясли весь мир насилья
Год 1917: летопись столетия – драчка кадета Милюкова и эсера Керенского
Год 1917: летопись столетия сквозь объектив корреспондента BALTNEWS.lt
Год 1917: 100 лет спустя BALTNEWS.lt прогулялся по колыбели революции
Год 1917: летопись столетия – весна великих перемен. Детектив Керенского
Год 1917: июньский кризис — триумфальное начало и прелюдия агонии армии
Год 1917: летопись столетия – идейность большевиков, безыдейность власти
Год 1917: летопись столетия – мятеж генерала Корнилова, нового Бонапарта
Год 1917: летопись столетия – без Корнилова не было бы Ульянова-Ленина
Год 1917: большевики — немецкий проект или продукт имперского засилья?
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен