Новый президент Литвы не привнес ничего неожиданного в переговоры с Брюсселем. Как сообщила пресс-служба главы государства, в топ-5 стоят все те же насущные тренды, которые были включены в повестку дня еще в 2014 году при президенте Грибаускайте. Например, Науседе в наследство досталась проблема с финансированием закрытия Игналинской атомной электростанции. Она уже сожрала полтора миллиарда европейских денег, а требует еще столько же. Будут ли эти финансы заложены в евробюджет 2021–2027 годов? Вопрос пока открыт, переговоры продолжаются.

Кроме, как на АЭС, деньги нужны на поддержку земледельцев и сокращение отставания слабых стран ЕС от сильных. Но как поддержать фермеров и нивелировать двухскоростную Европу, если финансирование солидарности для Литвы уже сокращено на четверть, а брюссельские чиновники стремятся урезать и новую цифру?

Аналогичная ситуация в энергетических проектах: потребность есть – денег нет. Науседа в ходе дискуссии с другими руководителями стран ЕС подчеркнул, что "надеется на успешную работу Европейской комиссии, которая обязана договориться с Россией и Белоруссией по правилам выхода Литвы из постсоветского энергетического кольца БРЭЛЛ". В связи с этим заявлением вспоминаются поездки Грибаускайте в Германию. На переговорах с канцлером Ангелой Меркель госпожа Даля все время пыталась переложить на немецкие плечи ответственность за энергетическую независимость Литвы. Как видим, мало что поменялось, разве что масштаб увеличился до общеевропейского.

"Белорусская болячка"

Разумеется, в Брюсселе литовский президент не обошел вниманием такую болячку, как Белорусская атомная электростанция. И вновь была сделана попытка переложить ответственность на других и принудить руководство Европейского союза заниматься переговорами с Минском. До конца непонятно: Гитанас Науседа расписался в бессилии или решил провести перегруппировку тяжелой артиллерии? В недавнем телеинтервью он признал, что экономической атакой было бы наивно победить белорусский ядерный проект.

Выходит, сегодня руководство Литвы надеется на некое политическое давление на президента Александра Лукашенко? Ведь третий вариант пока не просматривается.

В этом месте стоит отметить, что официальному Минску порядком надоели бесконечные придирки, звучащие из Вильнюса в адрес АЭС. Оказывается, давным-давно подписан литовско-белорусский коммюнике о сотрудничестве в области ядерной энергетики. Литовская сторона о существовании такого документа молчала, пока президент Науседа не хлопнул ладонью по столу.

Цитируем близко к тексту: "Удивлен, что люди, подписавшие документ о сотрудничестве, сегодня активнее других выступают против БелАЭС. Я могу показать их подписи". Однако не показал. И правильно поступил, поскольку гранд-скандал Литве был бы гарантирован.

Но возвратимся в Минск. Если несколько лет назад Белоруссия пыталась вразумить депутатов Сейма и литовское правительство, призывала к сотрудничеству и верила в торжество здравого смысла, то сегодня в ответ на агрессию она перешла в атаку против Вильнюса. Государственное информационное агентство "Белта" распространило заявление, на которое в Литве никак не отреагировали. Напрасно. Оно настолько любопытно, что стоит цитирования. Вот что утверждают белорусы:

"[В связи с нескончаемыми претензиями Литвы в адрес нашей АЭС] на ум сразу же пришли слова Льва Толстого: "Чем виноватее сам перед своей, хотя бы и скрытой, совестью, тем охотнее и невольно ищешь вины других, и в особенности тех, перед которыми виноват". На наш взгляд это многое объясняет. Только факты:

Ни стресс-тесты Белорусской АЭС, ни партнерская проверка со стороны европейских регуляторов не выявили дефицитов безопасности. Рекомендации белорусского и европейских регуляторов касались последующего планомерного повышения запасов прочности станции.

Проект Белорусской АЭС на сегодняшний день является единственным, который прошел стресс-тесты по самым новым, более жестким стандартам. Если бы, скажем, стресс-тесты европейских АЭС проводились не семь-восемь лет назад, а сегодня, весьма вероятно, что и рекомендации по ним были бы иного порядка.

А теперь о том, насколько литовскую сторону на самом деле беспокоит ядерная безопасность, и как она подходит к вопросам транспарентности и ответственности в ядерной сфере.

Многострадальная Игналинка

Например, европейские регуляторы по итогам стресс-тестов рекомендовали Литве выполнить вероятностный анализ безопасности бассейнов выдержки отработавшего ядерного топлива Игналинской АЭС и изучить случай запроектного землетрясения. И Литва этого не сделала, ограничилась консервативными оценками. На выполнение остальных рекомендаций у Литвы ушло около шести лет.

Из недавнего сообщения литовского регулятора мы узнали о том, что с начала этого года на Игналинской АЭС произошли десять нарушений, которые касались эксплуатации значимых для обеспечения безопасности систем, демонтажа и дезактивации оборудования, обращения с радиоактивными отходами. Мы, будучи соседями, не имеем никакой информации от литовской стороны: что это были за нарушения, как они сказались на ядерной и радиационной безопасности, когда они будут устранены.

Известные сложности с выводом Игналинской АЭС и строительством ядерных могильников непосредственно у нашей границы, долговременное хранение облученного ядерного топлива на площадке без контайнмента закономерно вызывают у нас серьезные опасения, особенно в условиях того, что Литва до сих пор не провела профильную миссию МАГАТЭ Artemis и не присоединилась к протоколу Венской конвенции о гражданской ответственности за ядерный ущерб".

Никаких, как видим, истерик. Только факты. От этого заявление официального Минска в адрес Литвы звучит еще зловещее. Если вдруг европейские регуляторы прислушаются к обнародованным фактам, Еврокомиссия Игналинку может так взять за подбрюшье, что Вильнюс окажется у разбитого финансового корыта. Дай бог, этого не случится, потому что в противном случае литовского налогоплательщика разденут и разуют ради закрытия ИАЭС.

Поэтому среди прочих задач перед Науседой в Брюсселе стояла и задача сгладить негативный эффект от минских заявлений. Удалось или нет – ответ мы получим не раньше декабря, когда начнется процедура голосования по бюджету ЕС на 2021–2027 годы.

Однако осадок от некорректного поведения Литвы в контексте споров с Минском об АЭС, безусловно, в высоких кабинетах остался.

Почему Брюссель так важен

Резюмируя, можно сказать: пыжься новый президент или не пыжься, Вильнюс в очередной раз показал свою несостоятельность и полную зависимость от Брюсселя. Там решаются все важные вопросы для Литвы.

Первый. ЕС дает деньги на закрытие ИАЭС, поскольку своих у Вильнюса просто нет. Между тем еще 25 мая 2017 года из уст ответственного за бюджет еврокомиссара Гюнтера Эттингера прозвучало предостережение – средств на ИАЭС может элементарно не хватить. Премьер-министр Саулюс Сквернялис тогда за голову схватился: "Евросоюз должен помочь Литве закрыть не действующую уже Игналинскую АЭС, поскольку для одной Литвы это слишком неподъемная ноша":

"Услышав от Европейской палаты аудита предложение, что, возможно, это нужно делать силами бюджета Литвы, должны сказать, что это неприемлемо для нас и не под силу нам", – категорически подчеркнул Сквернялис.

Второй. Еврочиновники не обращают внимания на заявления Вильнюса о своей позиции по выходу из БРЭЛЛ. Брюссель сам определяет для Литвы срок. Сегодня он отодвинут (уже в третий раз) на конец 2025 года. Однако никто не берется утверждать, что это последняя дата.

К сожалению, литовский налогоплательщик не знает, решение еще скольких стратегически важных вопросов для Вильнюса завязано на Евросоюз или НАТО. Зачем рядовым гражданам такая информация – примерно так рассуждают во власти. Совершенно верно: она абсолютно не нужна, поскольку вредна для среднестатистического мозга. Недаром шутники утверждают: меньше знаешь – крепче спишь.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.