Литва. 22 июня. 04.00 по московскому времени. У величественных монументов воинам Красной армии и у скромных памятников погибшим солдатам-освободителям представители общественных организаций воспалили свечи памяти и скорби. По традиции по всей стране сегодня утром вспоминают день начала Великой Отечественной войны.

В Литву она пришла не так, как, например, на Украину или в Белоруссию. Не из Румынии и не с польских земель, а напрямую из Германии. Точнее – из воинственной Восточной Пруссии.

Какими были для литовцев годы немецкой оккупации? Об этом беседуем с Юлюсом Декснисом, председателем республиканской организации ветеранов Второй мировой войны, воевавших на стороне антигитлеровской коалиции. В июне 1941 года ему исполнилось 15 лет.

– Г-н Декснис, какой вы помните жизнь в довоенной Литве?

– Жизнь в довоенной Литве была тяжелой. Из-за беспросветной нужды примерно полмиллиона литовцев отправились в Южную Америку искать счастья на медных рудниках, в угольных шахтах, в джунглях на заготовках древесины. У меня и сегодня много родственников и друзей детства живут по ту сторону океана.

Отец тоже попробовал уехать, но добрался только до Гамбурга. С началом войны его выдворили из Германии. Работы дома не было, и под занавес 1939 года моя семья оказалась в Мемеле (ныне – Клайпеда). Хозяевами города были немцы, но существовала и литовская колония, которая, правда, во всем чувствовала себя второсортной. На низкооплачиваемых работах трудились только литовцы.

Но в сравнении с нищей Литвой 50 рейхсмарок в день за разгрузку парохода с чилийской селитрой казались очень большими деньгами. Правда, всего полгода отец трудился в порту грузчиком. Из-за пристального внимания полиции к иностранцам пришлось возвращаться в Литву.

– Установление советской власти летом 1940 года, другие революционные преобразования как-то отразились на судьбе семьи?

– У меня все родственники, мама и отец откровенно симпатизировали новой власти. Верили, что коммунисты дадут землю, появится работа, исчезнет нищета и голод. Ну, и кино появилось, которого в моих местах никто прежде не видел. Оно было окном в большой и светлый советский мир. Хотелось верить в светлое будущее и думать, как его приблизить.

– День начала Отечественной войны каким вам запомнился?

– Запомнился словами отца, получившего по зубам от односельчанина с винтовкой и белой повязкой полицая на рукаве. "Кончилась хорошая для нас власть, будем привыкать к новой", – сплевывая кровь, процедил отец. Немцы сразу включили нашу семью в списки переселенцев в Германию для работы на бюргеров или на военных заводах. Пришлось опять в Мемель бежать.

Жили бедно. Окна нашего барака выходили на лагерь для советских военнопленных. Более жуткой картины больше видеть не приходилось. Доведенные до состояния недочеловеков, оборванные, грязные, вшивые люди умирали за колючей проволокой сотнями. Но территория лагеря никогда не пустовала.

– Насколько я знаю, в начале 1943 года вы возвратились домой, в деревню?

– Да. И сидели, как мышки в подполе, ожидая возвращения Красной армии. О ее победах в ноябре-декабре 1941 года под Москвой новости до Рокишкиса не доходили. Но об окружении и гибели армии Паулюса в Сталинграде мы узнали быстро. Сами немцы не скрывали, что потеряли на берегах Волги 600 тысяч солдат. Они открыто ругали Гитлера, предрекали позорное поражение, горе для Германии и унижение немецкого народа. Пораженческие настроения вылезали из всех щелей. Даже литовцы-полицаи поутихли в своем рвении выслужиться.

Летом 1943 года всем стало ясно, что война покатилась на запад. А весной 1944 мы буквально считали дни до прихода Красной армии. Чем ближе гремела канонада, тем светлее становились лица простых литовцев. Могу ответственно заявить: солдат-освободителей встречали цветами, молоком, медом весенним. Всем, чем богаты были селяне.

Вместе с односельчанами стал бойцом 16-й литовской стрелковой дивизии, служил в разведке, награжден медалью "За отвагу". Это если обо мне. Если о всем народе, то только в штурме Берлина участвовали 40 тысяч литовцев. Были они среди тех, кто освобождал Прагу. В небе войны воевала авиаэскадрилья "Советская Литва".

Литовцы-эмигранты из Чикаго на свои деньги купили для фронта два полностью оборудованных госпиталя, одевали, обували Красную армию, служили на кораблях союзнических конвоев. Литовцы из Чили и Аргентины покупали для Красной армии продовольствие и медикаменты.

В советских тылах на предприятиях и в колхозах добросовестно трудились тысячи моих сограждан. При этом нужно учесть, что война через Литву прокатилась очень быстро. Эвакуировать удалось далеко не всех, кто мог бы пригодиться в тылу. Поэтому я могу говорить только о посильном вкладе жителей Литовской ССР в победу. Но это был вклад трудолюбивых, добросовестных и порядочных людей.

– Как сегодня в стране обстоят дела с памятью о войне?

– Уже пятое поколение не видело войны. Для них в угоду политической конъюнктуре сознательно предают забвению память о жертвах нацистских преступлений и сознательно героизируют их палачей. Молодые совершенно не понимают процессов, происходивших во время и после войны.

Лично у меня, как и у других ее свидетелей и участников, серьезное опасение вызывает углубление разрыва между реальными страшными событиями военных лет и обыденными представлениями о войне, которые сегодня культивируются, о Холокосте, о зверских преступлениях немцев и их пособников.

Уже на второй день войны была уничтожена первая вставшая на пути фашистов литовская деревня Аблинга и расстреляны сорок два ее жителя – мужчины, женщины, подростки, старики, младенцы. Это преступление совершили солдаты и офицеры 505 полка 291 пехотной дивизии. После расстрела мирного населения немцы разграбили и сожгли усадьбы.

В 1972 году на месте Аблинги открыли мемориальный комплекс из 30 скульптур, безвозмездно выполненных лучшими народными умельцами со всей Литвы. Был среди них Иполитас Ужкурнис из Вильнюса. Это солдат 16-й литовской стрелковой дивизии, с оружием в руках громивший фашистов. Наверное, поэтому и скульптуры его выглядят суровее других, мимо нельзя пройти.

Спросим себя: вспоминает ли об этой трагедии сегодняшняя власть? Возят ли в Аблингу детей преподаватели истории? Нет и нет. Такие факты не нужны, они выкорчевываются из народной памяти, выхолащиваются с помощью хорошо налаженных механизмов для промывания мозгов. Из всех репродукторов в головы вдалбливается мысль о том, что "немецкая оккупация была много мягче советской "оккупации".

700 000 погибших за время господства гитлеровцев, в том числе 300 000 военнопленных, 70 тысяч вывезенных на принудительные работы в Третий Рейх, разграбленная и разоренная Литва – это, оказывается, мягкая оккупация? Если б не помощь всех народов СССР, Литва возвратилась бы к нормальной жизни, к довоенному уровню развития хозяйства только к концу ХХ века.

Мне стыдно за часть соотечественников. У них либо с памятью проблемы, либо с совестью. Но, возможно, что с умом.

– Депутаты Сейма Литвы требуют признать особо памятным днем 23 июня, но не в связи с трагедией Албинги, а в связи с иным событием – с днем восстания литовцев в 1941 году.

– Слышал. При этом парламентарии даже не упоминают, что большинство участников восстания были тесно связаны с немецкой разведкой. Литовский фронт активистов способствовал решению еврейского вопроса и участвовал в Холокосте даже активнее самих немцев.

Не случайно Альгирдас Палецкис, один из учредителей литовского отделения международной организации "Мир без нацизма", называет это восстание "восстанием зоологических антисемитов". "Они заходили в каждый дом и убивали всех подряд", – написал в своих книгах раввин из каунасского предместья Вилиямполе.

Сегодня в Литве даже не вспоминают, что планы по "решению еврейского вопроса" составлял именно штаб Литовского фронта активистов (ЛФА). Кто осмелится, если 19 мая 2012 года под звуки государственного гимна в Каунасе торжественно перезахоронили прах главы ЛФА Юозаса Бразайтиса-Амбразявичюса? Он называл Адольфа Гитлера освободителем и связывал будущее Литвы с национал-социализмом и гитлеризмом. Более мерзкой фигуры в истории нашей страны сыскать трудно. А вот архиепископ Сигитас Тамкявичюс в своей речи на кладбище очень тепло отозвался о заслугах этого палача.

– Возможно, это случайный зигзаг истории?

– Увы. Сегодня Литва относится к числу тех стран, где при общем молчании политиков и культурной элиты, при эффективной анонимной поддержке правых сил полным ходом идет возрождение нацизма как модернизированной идеологии и укрепление позиций неонацистов. "Литва – для литовцев" открыто скандируют те, кто не хочет знать, во что литовскому народу вылился лозунг "Германия – для немцев".

Еще в 1992 году Верховный Совет республики принял закон "Об ответственности за геноцид жителей Литвы". Страна декларировала присоединение к конвенции "О пресечении путей преступлениям геноцида и наказания за него". Были признаны законы Нюрнбергского международного военного трибунала. Однако собственно национальные акты направлены только на то, чтобы расправиться с политическими оппонентами, происходит безнаказанное распространение идеологии неонацизма, агрессивного национализма, антисемитизма, ксенофобии, разжигание межнациональной вражды в общественном сознании, особенно в сознании молодежи.

Нет сомнений, идет война за умы тех, кому править Европой и миром в 2050 году и позже. Хочу сказать от имени ветеранов, воевавших против гитлеровской Германии и ее союзников: мы выиграли ту войну, не станем капитулировать и в этой. Наше дело правое. Победа будет за нами!