Начну с рассуждения, которым давно хотел поделиться. Вторая волна защиты русских школ в Латвии "вынесла" наверх много новых персонажей, про которых можно сказать – правозащитники. И добавить – "курс молодого бойца" не прошедшие. Отношение ветеранов к таким неофитам – радостно-терпеливое. Откуда радость, понятно – нашего полку прибыло. А вот сочетание незнания элементарных вещей с убежденностью в том, что ветераны до сих пор или просто ничего не делали, или занимались какой-то ерундой, требует терпения.
Помню, летом, когда Александр Гапоненко был в тюрьме, одна благородная дама из таких новобранцев забила тревогу по поводу того, что Саша до сих пор не зарегистрирован, как правозащитник. И что зарегистрироваться нужно немедленно. Пришлось терпеливо объяснять, что никакого "регистра правозащитников" не существует, в связи с чем торопиться просто некуда.
Хуже, когда неофиты начинают предлагать ходы, уже не раз опробованные и показавшие свою неэффективность. Во-первых, тут авторов этих начинаний ждет разочарование оттого, что их блестящие идеи кто-то уже давно опробовал на практике. Логичный вопрос "А почему я об этом впервые слышу?" следует адресовать не ветеранам, а "мейнстриму" СМИ, как он сам себя называет. Есть и во-вторых, и в-третьих, но суть в том, что в правозащитный проект следует приходить с вопросом "Чем могу быть полезен?", а не с научением тому, чем, по мнению приходящего, должны заниматься люди, отдавшие защите прав человека по нескольку десятков лет.
Данное размышление можно было бы списать на стариковское ворчание, если бы не очевидное продолжение этого размышления: работы для правозащитников в Прибалтике больше (существенно больше!), чем самих правозащитников. В силу этого отношения между правозащитниками очень доверительные, что имеет свое понятное объяснение: если тем или иным вопросом занимался ты и только ты, то часто твое мнение по данному вопросу – единственное.
Отчасти это рассуждение связано с моей работой над книгой по денацификации в современных условиях. Приходится залезать в те области, где никогда не был, и спросить – некого. В частности, одна из главных задач, решением которой я сейчас занят, – о том, кому можно и должно доверить диагностику нацизма. Перебрал несколько известнейших рейтингов, чтобы понять, как они устроены, и остался в некотором недоумении от сравнения их результатов. В частности, "Сравнительный рейтинг ксенофобии, дискриминации и радикального национализма", приведенный в Белой книге нацизма (2013), из 18 европейских стран на первое место ставит Грецию, затем идут Эстония и Латвия, Литва – на шестом. Это рейтинг, составленный экспертами "Мира без нацизма" по 14 индикаторам. Кто-нибудь в Прибалтике мог подумать, что Греция опережает нас по ксенофобии, дискриминации и радикальному национализму?
Freedom House составляет свои рейтинги в глобальном масштабе в отношении политических прав и гражданских свобод. Оценок три – страна "свободна", "частично свободна" или "не свободна". Эстония и Латвия, где часть населения вообще лишена политических прав, а также Литва – "свободны". Греция, кстати, тоже. Россия – "не свободна".
Европейская Комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимостью (ECRI) проводит циклический страновой мониторинг и рейтингов не составляет. Зато ведет активную коммуникацию с правительствами.
Короче, если хочешь, чтобы информация о положении в твоей стране освещалась и оценивалась адекватно – пиши т. н. альтернативные доклады. Это – работа. Хочешь, чтобы твое правительство реагировало на критику международных организаций и хоть как-то считалось с международным правом – пинай его, правительство это. И это – тоже работа. Которую надо не только делать, но надо еще и уметь делать. А учебников – нет. Крайне полезны были бы семинары по обмену опытом и научению новобранцев, в рамках той же Ассоциации правозащитников Прибалтики, например, но чертовы "черные списки" не дают нам встретиться ни в Риге, ни в Вильнюсе, ни в Таллине.
Следующий этап эволюции новобранца – "все зря!". Опять-таки нужно терпение выслушать и показать – нет, не все. Вот, например, на неделе консультативный комитет Совета Европы по выполнению Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств призвал Латвию прекратить дискриминацию русскоязычных жителей страны.
Александр Кузьмин: "Когда в прошлом году представители консультативного комитета посещали Латвию с целью подготовить свой доклад, мы, Латвийский совет по правам человека, подали им так называемый альтернативный доклад о проблемах, которые в государственном докладе Латвии не поднимались. Позже мы заметили, что некоторые факты, о которых умолчали латвийские власти, но о которых попытались рассказать мы, появились в докладе Совета Европы".
Елизавета Кривцова: "Привет из другого мира. Доклад консультативного комитета Совета Европы по выполнению Латвией рамочной конвенции по защите нацменьшинств: образование на языках нацменьшинств продолжить, требование лояльности учителей пересмотреть, языковые требования к профессиям уменьшить. Что-то внутрилатвийское представление о должном все больше расходится с европейскими стандартами. Вот что бывает, когда националистически настроенные популисты являются частью правительства. А Совету Европы спасибо за напоминание об общих стандартах".
Мирослав Митрофанов: "А в латышских газетах тишина… Я проверил через поисковик – никакого отражения этой новости, кроме портала lsm.lv. который почти незаметен на фоне других источников информации. Позиция страуса – не видим, не замечаем, не обсуждаем…".
Следующий сюжет тоже связан с требованиями международных организаций, но начался он, как положено, с конфликта. Я бы написал – со "скандала", но расистские заявления в Прибалтике уже сложно рассматривать, как скандалы. Короче, баллотирующийся в рядах EKRE в Рийгикогу Март Саарсо обозвал председателя Таллинского горсобрания, центриста Михаила Кылварта азиатом, который не уместен в зале горсобрания.
Чтобы подтвердить свое заявление о том, что расистские заявления не редкость, приведу аналогичное и тоже свежее.
Ольга Нигровская: "Об интеграции детей в эстонское общество. У меня есть племянница, умница, красавица и просто хорошая девушка. (…) Сегодня она поведала мне ситуацию, которая вызвала у меня, мягко говоря, недоумение. А если честно, то возмутила до глубины души. Сегодня ей на уроке эстонского языка "педагог" (…) сказала, что раз она не эстонка, то ей на уроке делать нечего. Дескать, пришла она преподавать emakeel (родной язык – авт.), а не на дополнительный урок эстонского для русских. Вот такая интеграция".
Но это так, иллюстрация. Вернемся к Кылварту. Ирония заключается в том, что месяц назад, в День народов Эстонии, этот политик написал открытое письмо президенту Керсти Кальюлайд, в котором были и такие строки:
"Тридцать лет спустя мы вынуждены признать, что в нашей стране считается допустимым заклеймить человека за его национальную принадлежность. Стало обыденным называть неэстонцев "калекой, который не желает двигаться", "браком" или даже "раковой опухолью". К сожалению, это не только заголовки "желтых" изданий, но и заявления, звучащие в зале Рийгикогу. Кроме того, мы видим, как некоторые политики и журналисты пытаются дать оценку целой национальной группе, исходя из поступков одного человека".
Александр Чаплыгин: "Президент Керсти Кальюлайд так и не соизволила ответить на открытое письмо Михаила Кылварта по поводу разжигания национальной розни. Нужно ли это понимать так, что глава государства согласна называть нас "раковой опухолью Кремля", "неподходящими азиатами" и прочими "паразитирующими тиблами"?".
Но это – мнение г-на Чаплыгина, редактора формально городской, а по сути центристской газеты "Столица". Ему по должности положено за своих заступаться. А вот мнение журналиста из неполживого Postimees, и не по поводу молчащего в тряпочку президента, а по поводу самого автора заявления про "азиата" и его партии.
Ирина Каблукова: "Мы породили гадину. Я говорю "мы", потому что какие-то мысли EKRE понятны и где-то даже созвучны моим мыслям. И многим из нас. Я это точно знаю и понимаю. Когда-то я попросила коллег пристрелить меня сразу, как я закончу перевод интервью с Хельме-старшим, потому что мне импонировало кое-что (а если честно, то многое, поскольку это было до начала предвыборной кампании, и основная гадость придерживалась на сладкое) из того, что он говорил. Но я настаиваю – мы породили гадину, которая опасна в этом своем безудержном рвении рубить всю ту мерзость, о которой мы нет-нет, да подумаем. Слава Богу, в большинстве случаев не скажем, потому что успеем осознать, что это гадкие мысли, а еще лучше, если и осудим. Прежде всего, себя, потому что это мы породили гадину".
Юри Кивит: "На самом деле мужик классный, вроде нашего местного Федора Конюхова. Моральное право наезжать на таких надо еще заработать. Смешно читать, когда планктон тявкает на чувака, который в разы круче".
Этот мальчик Юри числится в Эстонии "медиаэкспертом". Что это значит – не спрашивайте, не знаю.
Николай Межевич: "В связи с высказыванием представителя эстонских консерваторов – EKRE – Марта Саарсо, "этот азиат совсем не подходит этому залу". Сообщаю. В октябре – ноябре в Санкт-Петербурге и Москве будет проходить два российско-китайских форума по транспорту. С радостью расскажу китайским товарищам об эстонских расистах. Уверен в том, что это будет способствовать участию Эстонии в проекте "один пояс – один путь". Примите уверения в совершеннейшем к вам неуважении…".
Недавно в дискуссии по поводу одного из выпусков "Политкорректора" депутат от латвийского "Согласия" Александр Васильев, критикуя оппонентов из Русского Союза Латвии, сказал, что правозащитники, конечно, хорошие парни (и девушки, разумеется), но оторваны от реальной политики и не умеют "различать 50 оттенков серого". С чем я, разумеется, согласился и добавил, что отношения политики/правозащитники рассматриваю как отношения командир/комиссар. Это я к тому, что оскорбление Кылварта надо рассматривать не только в правозащитном, но и в политическом измерении.
А в этом измерении член правления Центристской партии Раймонд Кальюлайд заявил, что не следует исключать возможность совместной работы с EKRE – "чтобы не обижать ее избирателей, которые являются частью эстонского общества". Д!Б, подумай о своих избирателях! А избиратели EKRE – кто они, если избирают таких депутатов? На откровения очередного такого "политика" – Кадри Вильба, опять-таки отозвался Александр Чаплыгин:
""Гитлер положил начало дорожному строительству в Германии, и что здесь плохого? Что плохого в том, что в Германии сегодня имеется сеть скоростных шоссе?" – соратница Марта Хельме предлагает нам свежий взгляд на историю германского нацизма. Ждем очередных откровений – например, о положительной роли концлагерей для экономики Германии".
Из последнего отчета по Эстонии ECRI: "Эстония не страдает от проблемы языка ненависти". Что, можно отбросить отчет в сторону? Нет, надо читать до конца.
"ECRI не нашла особой проблемы в связи с языком ненависти расистского характера в политических выступлениях. Однако ECRI отметила случайные проявления, как, например, сделанное в мае 2013 года в телепередаче заявление члена EKRE Мартина Хельме о том, что он хотел бы, чтобы Эстония была белой страной, и нашел, что иммиграция может принести в города Эстонии разрушение и насилие. Также были отмечены сделанные в октябре 2014 года оскорбительные комментарии министра финансов в адрес министра образования (Юрген Лиги в отношении Евгения Осиновского – авт.) в связи с его национальным происхождением".
Ну вот, "случайные проявления" перестали быть случаями. Гадкий цыпленок вылупился. Как положить этому конец?
В принципе, в эстонском Кодексе о наказаниях есть ст. 151 "Разжигание вражды", ч. 1 которой гласит следующее:
"Деятельность, которой публично призывают к ненависти, насилию или дискриминации в связи с национальностью, расой, цветом кожи, полом, языком, происхождением, вероисповеданием, сексуальной принадлежностью, политическими убеждениями или имущественным или социальным положением, если этим создана угроза жизни, здоровью или имуществу лица, – наказывается денежным штрафом до трехсот штрафных единиц или арестом".
Тут придется заняться ликбезом (терпение!), потому как без него вся прелесть ситуации окажется непонятной. "Вражду" в указанном смысле классически призваны искоренять не одно, а два преступления – "Разжигание вражды" и "Преступление на почве ненависти". Практически все знают словосочетание "состав преступления", но вот про то, что эти составы бывают материальные и формальные, знают "не только все", но в основном – юристы. Если совсем просто, то формальный состав преступления не включает в себя опасных последствий, а материальный – включает. Формальный состав правонарушения – это если пешеход перешел ночью пустую улицу на красный сигнал светофора. Никто не пострадал, но переходить улицу на красный свет все равно нельзя.
Классически "Разжигание вражды" обладает формальным составом, а "Преступление на почве ненависти" – материальным. Это – нормальный пацанский подход: за базар надо отвечать вне зависимости от того, какой эффект вылетевшие слова возымели. Потому как не воробей – не поймаешь. Применительно к "Разжиганию вражды" используется и особый термин – "язык ненависти". Криминализация "Разжигания вражды" и наказание за него призваны предотвращать "Преступления на почве ненависти" – проще вразумить скинхеда за сказанные слова, чем арестовывать его потом с окровавленной арматурой в руке. Последняя явно указывает на опасные последствия. Поэтому и наказание за "Преступление на почве ненависти" суровее и жестче.
Статья же эстонского кодекса представляет собой мало того, что неклассическую, так и совершенно дурацкую мешанину из двух этих преступлений. Заметим – сознательную мешанину, в результате которой никого из вышеуказанных говорунов привлечь к ответу нельзя, потому как "угрозы жизни, здоровью или имуществу лица" – нет, а без этого нет состава преступления. Эту сознательную мешанину долгое время пытался разгрести коллега Мстислав Русаков, и определенных успехов добился – достаточно обратиться к тому же докладу ECRI (хотя свой альтернативный доклад он представлял в Комитет по ликвидации расовой дискриминации ООН):
"ECRI советует властям Эстонии незамедлительно принять к парламентскому производству изменение ст. 151 кодекса о наказаниях с тем, чтобы устранить ограничение, согласно которому преступление не считается состоявшимся, если не доказано, что вследствие него возник риск здоровью, жизни или имуществу жертвы". То есть материальный состав нужно срочно переделать в формальный. Срочно!
Я попросил Мстислава описать свои начинания на эту тему, и вот что он мне ответил:
"25 июля 2014 года в Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации был представлен Альтернативный отчет НКО "Русская школа Эстонии", в котором в частности сообщалось, что, начиная с 16 июля 2006 года, были декриминализированы призывы к ненависти, насилию и дискриминации, в т. ч. на национальной почве. В 2012 году Минюстом была подготовлена поправка в уголовный закон, однако она не прошла согласование с Министерством внутренних дел (28.09.2012). Министр внутренних дел Кен-Марти Вахер (член ультранационалистической партии "Союз Республики и Отечества") обосновал свою точку зрения тем, что эта поправка ограничит указанную в Конституции Эстонии свободу на самовыражения. С точки зрения министра внутренних дел Эстонии призывы к национальной ненависти – это свобода самовыражения. После того, как поправка была отвергнута Министром внутренних дел, вопрос о ней больше не поднимался.
Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации заинтересовала эта проблема, и в своих Заключительных замечаниях он рекомендовал Эстонии внести изменения в уголовное законодательство, в том числе посредством исключения элементов кондициональности из соответствующих статей Уголовного кодекса с целью приведения его в соответствие со статьей 4 Конвенции, включая запрет организаций, поощряющих и разжигающих расовую дискриминацию, квалификацию ненавистнических заявлений расистского толка и разжигание ненависти, в том числе в политической и общественной жизни, в качестве уголовно-наказуемых по закону преступлений.
На исполнении рекомендаций Комитет дал один год. В течение года ничего не произошло, что послужило причиной предоставления 10 августа 2015 года в Комитет альтернативного доклада Правозащитного центра "Китеж", в котором в том числе сообщалось о том, что статьи криминализирующие разжигание национальной ненависти так и не были включены в уголовный закон Эстонии. Не включены они в него и до сих пор, хотя с момента рекомендаций прошло уже более четырех лет".
Ничего не сделано и по сию пору, в связи с чем на свет появилось заключение ECRI в связи с выполнением ее рекомендаций, датированное уже мартом этого года, то есть совсем свежее. И вот тут мы подходим к настоящему шедевру эстонской мысли:
"ECRI была проинформирована о том, что ст. 151 Кодекса о наказаниях не была изменена. Власти, в частности, министр юстиции, считают, что имеющаяся формулировка ст. 151 позволяет толковать так, что преступление имело место без требования доказательства риска, причиненного здоровью, жизни или имуществу потерпевшего. Основываясь на информации, полученной от министра юстиции, прокуратуре и полиции рекомендовано с этой целью толковать указанное положение более широко, в связи с чем менять законодательство нет нужды".
А кто у нас министр юстиции? Урмас Рейнсалу, про которого написано, что он закончил юрфак Тартуского Университета. Это – позор! Позорище! Позор университету за то, что выдал диплом такому дураку. Позор самому Рейнсалу, но тому, как известно, по хрен. Ну, и позор Эстонии, которая думает, что на такую бредятину кто-то купится. ECRI не купилась и отреагировала вежливо, но жестко.
Так как ликбез, то объясню, почему написанное Рейнсалу – бредятина. Со слов этого дурака выходит, что им рекомендовано прокуратуре и полиции рассматривать (и применять!) материальный состав как формальный. Но это тогда – другой состав преступления, то есть другое преступление. А ведь еще древние римляне знали, что nullum crimen sine lege – нет преступления без закона. Рейнсалу может "рекомендовать" что-либо прокуратуре и полиции, но что делать судам, которые у нас формально независимы (хотя и находятся в ведении того же министра юстиции)? Да адвокаты обвиняемых разотрут его рекомендации в порошок и продадут дорого, потому что такой порошок явно должен обладать волшебными свойствами. Как оберег от международных организаций.
Недавно мы пытались разобраться в "Политкорректоре", следует ли правозащитникам идти в политику. Решили, что не следует, если политики славно делают свое дело и ценят правозащитников. Но ничего этого в Прибалтике нет и в помине – отсюда целые правозащитные партии. Вот и Левая партия Эстонии, в которую многие правозащитники уже вступили, потребовала "поставить перед ксенофобами и расистами юридический заслон", по сути повторив доводы правозащитников.
Будет ли реагировать Рейнсалу? Скорее всего, нет, потому как он занят. Год назад он решал глобальную задачу – как уравнять нацизм с коммунизмом? И вел по этому поводу переписку со своим греческим коллегой, отказавшимся приехать на соответствующую конференцию в Таллин. В письме Рейнсалу, в частности, были такие строки:
"Мы – политики, и наша работа – защищать ценности и добродетели. Нашими ценностями являются права человека, демократия и правовое государство, которым я не вижу альтернативы. Поэтому я против любых идеологий политических движений, которые отрицают эти ценности или подчиняют их власти. (…) В этом смысле нет разницы между национализмом, фашизмом или коммунизмом".
Рейнсалу коллегу тоже за дурака держит… А еще Рейнсалу считает ущерб от "советской оккупации". Насчитал 1,2 млрд евро. Летом он объединялся в этом священном деле с коллегой из Латвии, подписав соответствующий меморандум. Как-нибудь надо бы написать историю эстонских подсчетов, потому что началась она, если мне не изменяет память, еще в 1993 году, когда была создана специальная парламентская комиссия (со статусом юридического лица!). В 2005 году молодой министр юстиции Кен-Марти Вахер получил от правительства поручение подготовить иск о взыскании ущерба "за оккупацию", и через полгода сдуру доложил, что иск готов. После чего немедленно лишился своего кресла. Меня же за очевидное утверждение о том, что "компенсация за оккупацию" была, есть и будет исключительно внутриполитическим продуктом, "прописали" в ежегоднике Охранки.
А еще Рейнсалу занят исследованиями в сфере политологии. Недавнее его "полемическое" заявление в адрес реформистов и их бывшего лидера Таави Рыйваса было таким: "Он создает впечатление, что в политике предать можно только один раз. Посмотрим на практику. Успех политики Партии реформ за последние 15 лет как раз и был основан на предательстве, как идеологии".
Государственного ума эстонец! То нацизм с коммунизмом уравняет, то вообще новую идеологию придумает…
Кстати, раз уж сегодня ликбез, то поговорим об "извинениях за оккупацию", которых так настоятельно требовали от России прибалты в середине 90-х. Мол, компенсация компенсацией, но по-человечески извиниться-то могли бы? Это требование отнюдь не так невинно, как его пытаются представить. Попробую объяснить.
Наряду с "составом преступления" существует т. н. "деликтный состав" гражданского правонарушения, к которому в первую очередь относится как раз причинение ущерба. Состоит он так же, как и состав преступления, из четырех элементов (не в Эстонии), только вот элементы – другие: ущерб, противоправное деяние, причинно-следственная связь между противоправным деянием и ущербом, вина причинителя ущерба. Извинения России освобождали бы прибалтов от доказывания вины (иначе зачем извиняться?) и противоправности деяния (за добрые дела не извиняются), а это – самая большая сложность для прибалтов. В результате такие извинения практически бы оставили их в суде без работы.
Надо заканчивать. Как-то сегодня больше рассуждений, чем фактуры, поэтому добавим фактуры.
Юлия Соммер: "Охранная полиция Эстонии (КаПо) возбудила уголовные дела в отношении сотрудников тех туристических фирм, которые послали на отдых в Крым своих клиентов.
Вот в такой "демократии" мы живем!
Где же пресловутая свобода слова и действия?".
Владимир Линдерман: "Исторический день: за латышами закреплено священное право не говорить по-русски.
Сегодня, 11 октября, Сейм принял во втором чтении поправки к закону о труде. Поправок несколько, но общая суть такая: ни работодатель, ни клиент не смогут обязать работника общаться на русском языке.
Предстоит еще третье, окончательное чтение, но оно ничего не изменит, у сторонников поправок стабильный перевес.
Понятно, что в кафе, магазинах и парикмахерских продолжится общение по-русски, бизнес все-таки. А там, куда не дотягивается "невидимая рука рынка" – больницы, социальные работники, полиция?..
Власти делают все возможное, чтобы создать для русских максимальный дискомфорт и тем самым подтолкнуть к эмиграции из страны. Депортировать (как немцев) или убить (как евреев) не позволяет ситуация, приходится вот такими "щадящими" методами действовать".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на Baltnews в Яндекс.Дзен