На прошлой неделе в Брюсселе прошел саммит глав МИД стран-членов НАТО. Впервые в мероприятии принял участие и новый глава Госдепа Энтони Блинкен. Даты встречи специально приурочили к саммиту Евросоюза, который проходил с 25 по 26 марта. Одна из центральных тем встречи – выработка новой стратегии ЕС в отношении России.
Приезд Блинкена в Европу должен был продемонстрировать приверженность США сохранению трансатлантических связей с ЕС и всестороннюю поддержку НАТО после четырехлетнего "изоляционистского" правления Дональда Трампа. Генсек альянса Йенс Столтенберг, в свою очередь, заявил, что сейчас у союзников есть возможность "открыть новую главу в трансатлантических отношениях". На весеннем саммите НАТО участники альянса планируют принять новую стратегическую концепцию, в основе которой лежит экспертный доклад "НАТО – 2030: единство в новой эре".
Тем не менее о единстве в отношении России пока говорить не приходится. Евросоюз расколот на тех, кто выступает за сотрудничество с Москвой в тех областях, где это отвечает взаимным интересам, и тех, кто при поддержке США считает Россию "угрозой евроатлантической безопасности". Москва, в свою очередь, не раз давала понять, что готова к разрыву отношений с ЕС и работе с теми европейскими правительствами, кто в этом заинтересован. Каковы перспективы дипотношений Москвы и Брюсселя? Об этом Baltnews поговорил с политологом, директором Международного института новейших государств Алексеем Мартыновым.
– Г-н Мартынов, глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил, что Евросоюз и США решили действовать вместе, чтобы противостоять "конфронтационному поведению России". Он также заявил, что Россия – "опасный сосед", с которым, впрочем, необходимо поддерживать контакт по таким важным темам, как ядерное соглашение с Ираном или изменение климата. Как вы понимаете подход ЕС к России?
– Я так понимаю, что дедушку Борреля "повоспитывали" после того, как он посетил Москву. Помните, какую обструкцию ему устроили в Европарламенте, Еврокомиссии, публично унизив пожилого и весьма уважаемого испанского политика, который сам сделал свою карьеру и перед пенсией угодил в евробюрократы – Еврокомиссию.
Наверное, это своего рода синекура, и, возможно, даже по итогам работы положена большая пенсия, которую не хотелось бы потерять. Эта обструкция дала свои плоды: дед сменил свою риторику и уже готов во всем обвинять Россию в унисон основной "линии партии", вместе с которой и возможно колебаться в ЕС, и, не дай бог, высказывать свое мнение, которое он выражал, будучи в Москве с официальным визитом на встрече с Лавровым.
– Но дело только в личном отношении Жозепа Борреля или именно Евросоюза? Что же хочет Евросоюз от России?
– Я же об этом и говорю: собственное мнение в ЕС нельзя иметь, колебаться можно только в рамках "линии партии". Как известно, она сформирована за океаном – Вашингтоне. Это линия на конфронтацию с Россией, ухудшение без того не очень хороших отношений с ней. Причем, когда новая администрация Байдена избрала такую линию, им было все равно – как шло, так и ехало. Особых связей между Россией и США нет. У нас незначительный товарооборот, параллельные политические линии, которые редко пересекаются. А с Европой ситуация с точностью наоборот.
Это "изнасилование" Европы через евробюрократию, когда вопреки интересам европейских стран их заставляют идти этим путем. По факту у них (США – прим. Baltnews) получается рассорить Россию и Европейский союз.
Мне кажется, Европа вообще дезориентирована сегодня. Евробюрократия, которая привыкла петь в унисон Вашингтону, все больше и больше встает в перпендикулярную позицию по отношению к интересам европейских государств и народов. И чем это закончится, это очень хороший вопрос.
– Вы говорите, что позиция Евросоюза во многом зависит от позиции вашингтонских элит. А как насчет позиции стран Восточной Европы, таких как Польша, государства Балтии? Они же в первую очередь лоббируют антироссийские санкции, когда это представляется возможным.
– Была бы моя воля, я бы запретил всем журналистам и политологам называть страны Прибалтики и Польшу государствами Восточной Европы. Потому что такой старый термин "Восточная Европа" подразумевает более емкие понятия. А это три "болонки" и один вашингтонский "бультерьерчик", которые кормятся с руки и с удовольствием за сахарок исполняют те или иные команды, в том числе визгливо лают. Когда нужно, они поднимают вопросы на уровне Евросоюза о том, что "русские идут", есть "российская угроза".
Надо сказать, что Польша после смены администрации в США поубавила свой пыл. Там находятся в легком недоумении. С одной стороны, у них в крови русофобия, но, с другой стороны, они не очень готовы раствориться в общем хоре европейских стран. Они же себя позиционировали как главного партнера США в Европе. Но вместе с уходом Дональда Трампа эти настроения в Польше значительно упали. Они особой перспективы для себя не видят.
А для прибалтийских стран – это традиционное поведение. Они это делают сейчас по инерции. Надо сказать, ассигнования для стран Балтии в виде невозвратных кредитов сильно поубавились.
– Давайте теперь поговорим о России. Глава МИД России Сергей Лавров заявил, что "инфраструктура отношений" Москвы и Брюсселя разрушена Евросоюзом. По его словам, лишь единые страны ЕС, руководствуясь национальными интересами, поддерживают диалог с Москвой. Россия готова восстановить связи, если того же захотят в Европе. Как вы понимаете высказывания Лаврова? Готова Россия к разрыву отношений с Евросоюзом или готова общаться с ЕС, но на своих условиях?
– С ЕС никто не рвал отношения и рвать не собирается. Это ЕС собирается рвать отношения. Но в общем это всегда было так. Другое дело, что акценты расставлялись по-разному. Но для России всегда первостепенными будут двусторонние отношения с европейскими странами.
Двусторонние отношения вполне себе развиваются, и яркий пример этого – "Северный поток–2". Этот проект связан не только с российско-германскими отношениями, но и касается энергетической безопасности всей Европы.
Я думаю, такое грубое изнасилование Европы через евробюрократию со стороны нынешней американской администрации приведет к тому, что сам ЕС в итоге затрещит по швам. Получается так, что единственное, чем занимаются евробюрократы, – распределением квот на те или иные товары и услуги и перераспределением общих финансовых средств.
Мне кажется, каждый в состоянии сам это сделать. Национальные политики и национальные парламенты все чаще об этом говорят на высоком уровне. Чем закончится история с пандемией для ЕС – хороший вопрос. Мне кажется, одна из причин, почему на них так сильно давят из Вашингтона, состоит в том, что там понимают, что они могут просто выйти из-под контроля, и у них не будет такого инструмента контроля над Европой, как Европейский союз.
– Как будет выглядеть архитектура взаимоотношений России с Евросоюзом в качестве отдельного института и национальными правительствами европейских государств? Москва пытается взаимодействовать как с теми, так и с другими.
– Во-первых, Россия не пытается, а делает. Во-вторых, Россия действует в своих национальных интересах и ведет двусторонние отношения с конкретными странами.
Что касается евробюрократии в Брюсселе, России нет смысла с ней о чем-то вести диалог, кроме обсуждения тех вопросов, которые напрямую касаются российских интересов в Европе. Россия – все-таки самая большая европейская страна, и она сегодня по факту становится хранительницей самых настоящих европейских ценностей, которые описаны в европейской философии и культуре. Географию они точно не могут изменить.
– Могла бы Россия позволить себе разрыв отношений с евробюрократией, работающей в Брюсселе?
– Нам она точно не нужна. Нужна ли она европейцам? Пусть они себе ответят на этот вопрос. Но, с другой стороны, мы ни с кем не портим отношения. Пока существует Европейский союз, Европейская комиссия, и у России есть с ней двусторонние отношения, ради Бога. Просто они из-за активных действий той же самой евробюрократии находятся практически на нулевой отметке. Мы по этому поводу сильно не переживаем. Мир стал слегка побольше, чем Европейский союз плюс США. Никакой однополярности уже нет давно. Пандемия коронавируса поставила жирную точку в вопросе сохранения однополярного мира во главе с США. Этой истории нет, и, я уже думаю, не будет никогда.
– Генеральный секретарь Йенс Столтенберг назвал сближение России и Китая вызовом альянсу. Какова логика НАТО? Если Китай – противник, почему Запад делает все для того, чтобы усилить Китай, фактически бросая Россию в "объятия" китайцев?
– Я бы не преувеличивал значение слов генсека НАТО. Европа достаточно сильно зависит от Китая. Более того, если Китай по какой-то причине завтра резко уйдет из Европы, прекратив с ней экономические отношения, в Европе, кроме гомосеков, не останется ничего. Европа очень зависит от Китая.
Что касается сотрудничества России и Китая, оно достаточно сложно складывалось в последние 30 лет, но оно поступательно развивалось в сторону их углубления. Но волюнтаристская политика евробюрократии и США выступает в качестве катализатора нашего сближения.
Но я бы не идеализировал Китай как партнера или союзника. Китай имеет собственные интересы, которые не совпадают ни с чьими другими интересами. Китай – это отдельная цивилизация. Другой вопрос, что Китай для нас – ближайший сосед, с которым мы обсуждаем вопросы экономики, безопасности, но надо всегда помнить, с кем имеешь дело.
– Чем, на ваш взгляд, закончится конфронтация между Россией и Западом? Будет ли война?
– Этот вопрос люди все чаще задают сами себе. Не дай бог, конечно, но, насколько я понимаю, в головах ряда политиков и чиновников. Таких очень много в США и Европе. Они считают, что можно чуть-чуть разжигать конфликты, полагая, что в современном мире невозможна такая война, как, например, Вторая мировая. Слишком велики издержки. Но они готовы вести гибридные войны против России по всему периметру ее границ, разжигая региональные конфликты. Яркий пример – конфликт на юго-востоке Украины.