Попытка Польши сыграть хоть какую-то роль в разрешении белорусского кризиса изначально обречена на провал. Подключение к инициативам Варшавы прибалтийских стран тоже никак не повлияет на укрепление позиции польского руководства как в Белоруссии, так и в ЕС. Тем более, что у Литвы есть свои планы.
При этом с самого начала наблюдается определенная конкуренция между Польшей и Литвой по поводу того, у кого должна быть ведущая роль в инициировании организованного вмешательства во внутриполитические процессы в Минске. Совместное заявление глав государств Анджея Дуды и Гитанаса Науседы так же, как выступления министров иностранных дел, являются лишь официальной попыткой подчеркнуть общую позицию исполнителей планов США по дестабилизации постсоветского пространства.
На самом деле Варшава воспринимает Вильнюс как конкурента. Оппозиционные польские журналисты сетуют, что провальная внешняя политика правительства способствует дальнейшему вытеснению Польши из роли главного представителя Запада на восточном направлении.
Павел Вроньский из "Газеты выборчей" утверждает, что "в восточной политике ЕС Литва заняла место Польши". Бывший сотрудник польского посольства в Минске Витольд Юраш тоже убежден, что у Польши осталась лишь второстепенная роль в попытках разрешения белорусского кризиса. Многие констатируют, что уровень авторитета Варшавы как промоутера "демократической трансформации" резко упал в связи с ее собственными проблемами в области правосудия и соблюдения прав человека; ведь авторитарное государство – считают – не может проповедовать "демократических ценностей" в другом авторитарном государстве.
Действительно, раньше представители белорусской оппозиции обычно после выборов в стране отправлялись в Польшу, а теперь Светлана Тихановская воспользовалась возможностью переехать именно в Вильнюс.
Когда появилась команда отрицать легитимность президента Белоруссии, первым, кто озвучил такую позицию, стал Науседа. Затем глава литовского МИДа Линас Линкявичус предложил выделить деньги из бюджета ЕС в специальный фонд для поддержки белорусской оппозиции. Польское правительство только пару дней спустя решило выступить с аналогичным предложением, выделяя средства из собственного бюджета. Получается, Литва постоянно на шаг впереди Польши в белорусском вопросе. Естественно, это раздражает Варшаву.
Политика польского руководства в отношении Белоруссии в течении последних лет резко менялась. Предыдущий министр иностранных дел Витольд Ващиковский пытался налаживать диалог с белорусским руководством. Это и стало одной из причин его отставки в 2018 году, когда освободившееся место занял совершенно беспомощный и лишенный политического веса преподаватель Варшавского университета Яцек Чапутович.
Многие тогда не без оснований пришли к выводу, что на самом деле повестка дня в польско-белорусских отношениях определяется совсем не в МИДе, так как фактически ее формулируют в окружении Агнешки Ромашевской-Гузы, возглавляющей вещающий из территории Польши антилукашенковский телеканал "Белсат".
В итоге после короткого периода размораживания отношений с Минском Варшава вновь перешла к поддержке антисистемной оппозиции в Белоруссии.
Последним доказательством того, кто на самом деле курирует польскую политику в отношении восточного соседа, стали известные факты о координационной роли сотрудников "Белсата" в организации беспорядков в Минске и других городах. Степан Путило, основатель известного Телеграм и Ютюб-канала NEXTA, сотрудничал с телеканалом Ромашевской-Гузы, на который работает и его отец. Тем временем польский МИД реагировал на происходящие события с задержкой, по словам источников, вызванной в том числе отсутствием назначения нового директора Восточного департамента этого ведомства.
Таким образом, поляки практически полностью лишились любых переговорных позиций с Минском. Маслом в огонь стало задержание в Минске двух польских боевиков, один из которых был ранее известен как участник необандеровских формирований на Украине.
В целом, складывается впечатление, что Литва с легкостью обыграла Польшу в белорусском вопросе. Все это, несмотря на существующие противоречия между Вильнюсом и Минском, связано, например, со строительством БелАЭС. Определенную роль сыграли также идеологические и исторические факторы.
Риторика Польши зачастую базируется на утверждениях о том, что Варшава несет особенную "ответственность" за бывшие польские восточные территории. Риторика Вильнюса лишена такого "имперского" акцента, опирается на призывы к соблюдению прав человека и демократических стандартов.
По всей видимости, внешние кураторы восточной политики западных соседей Белоруссии осознают, что назначение Польши координатором белорусской операции чревато имиджевым риском. Ведь легко вспомнить про "колониальное" прошлое, "польских панов" и создать определенные ассоциации с современными попытками вмешательства Варшавы во внутренние дела независимой Белоруссии. Тем более, что в данном случае нет возможности эффективного использования однозначно антироссийской риторики, которая в свое время объединила с поляками украинских националистов.
Гораздо легче использовать Литву как более-менее нейтральный плацдарм политтехнологической операции. Все-таки для белорусов намного приятнее представить себя наследниками Великого Литовского Княжества как совместного с Литвой государства, чем вспоминать период доминирования Первой Речи Посполитой на просторах Восточной Европы. Поэтому у Варшавы нет потенциала в Минске, откуда ее легко вытеснил Вильнюс.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.