В Литве во обвинению в шпионаже проходит Алексей Грейчус, гражданский активист, координатор "Бессмертного полка" в Клайпеде, директор Балтийской молодежной ассоциации "Ювенис".
Его соратникам, друзьям и близким очевидна абсурдность выдвинутых обвинений, но это не гарантирует, что суд не вынесет политически мотивированного приговора.
Часть I. Дело Алексея Грейчуса: в Литве продолжается охота на "шпионов" >>>
Огласите весь "черный список", пожалуйста
В 2016 году по электронной почте с ним связался представитель военно-патриотической общественной организации "Фонд Победы" из Калининграда Петр Тарашкявичус, предложил организовать совместные мероприятия по увековечиванию памяти павших бойцов.
Фонд официально зарегистрирован в России, в интернете можно было легко найти эту информацию. Алексей к этому времени как раз налаживал связи с представителями общественных организаций в разных странах мира, поэтому был рад предложению и поддержке из Калининграда.
При финансовом участии "Фонда Победы" они смогли на достойном уровне провести в разных городах Литвы несколько концертов, посвященных Дню Победы и другим датам. Фотографии и публикации с этих мероприятий Алексей также размещал на порталах и в соцсетях, отправлял своим соорганизаторам, в том числе и в Калининград.
Никаких претензий к активной гражданской деятельности Алексея Грейчуса со стороны литовских спецслужб все эти годы не было. Но осенью 2019 года, когда в "Ювенисе" шла подготовка к предстоящему празднованию 75-летия Победы над фашизмом, к нему приехали.
Пригласили в клайпедское отделение Департамента госбезопасности. Здесь Алексея в течение нескольких часов убеждали, что его знакомый Петр является сотрудником ФСБ, и фамилия его якобы не Тарашкявичус, а Чагин, и никакого "Фонда Победы" не существует, а на самом деле просто проводится разведка на территории Литвы.
Как позже утверждалось в открытом ежегодном докладе литовской безопасности, россиянин собирал сведения о положении российских соотечественников в Литве.
Услышав эти ничем не подкрепленные обвинения в адрес своего калининградского знакомого, Алексей этому не поверил. Во-первых, он сам видел паспорт Тарашкявичуса, о Чагине никогда не слышал, да и никаких государственных секретов у него никто не выпытывал.
Три года он общался с Петром и знал его только с положительной стороны, россиянин помогал ему в проведении общественных мероприятий, приглашал на свои. Алексей посчитал непорядочным, не разобравшись, навешивать ярлыки на своего товарища.
А уж об увлечении местной политической охранки "шпионскими играми" он был наслышан, еще когда к ним на конференцию по военно-историческим вопросам не пустили антифашистов и краеведов из Латвии, запретив им въезд в Литву на пять лет, не объяснив причин запрета.
Но спорить с "охранкой" – себе дороже, и координатор клайпедского "Бессмертного полка" был вынужден подписать протокол, в котором его предупреждали, что он не должен больше общаться с российской разведкой. Он мог, конечно, отказаться от подписи, но тогда, по словам собеседника, ему бы пришлось здесь задержаться надолго.
Грейчус лишь сказал, что абсолютно этому не верит, так как не услышал ни одного доказательства, поэтому считает все сказанное полнейшей фантазией.
Вернувшись домой, он еще раз все проанализировал и решил для себя, что не будет поддаваться на запугивания. Понятно, что нынешним национальным властям Литвы не нравится активность "пророссийских сил".
Но пока в стране нет официального "черного списка" организаций или персон, с которыми гражданам Литвы нельзя контактировать, то закон не нарушен. Алексей в этом абсолютно убежден.
Но у службы безопасности Литвы на этот счет имелось совершенно иное мнение.
Обыск, допрос, тюрьма
В марте прошлого года к ним домой заявились с обыском. В жизни Римантаса Грейчуса это уже был третий вооруженный визит, от которого замерло его больное сердце. Пожилой человек тут же вспомнил и направленные на него и сестричек дула немецких автоматов в 1944-м, и грубые окрики советского чекиста во время депортации в 1949-м.
А теперь вот и "свои родные литовские полицейские" – в демократические европейские времена – нагрянули с обыском.
Забрали все телефоны, компьютеры и архивы Алексея, а ему самому велели ехать на допрос в Департамент безопасности.
Не чувствуя за собой никакой вины, Грейчус-младший в чем был, в том и отправился к следователю. Про адвоката тоже не подумал, да и зачем он, если человек ни в чем не виноват? Поговорят, да и отпустят домой.
Как бы не так! После долгого допроса ему объявили о задержании как "спецсвидетеля" по делу о шпионаже и отвели в камеру предварительного заключения. Алексей был уверен – разберутся, в крайнем случае, отпустят под подписку. Ну не террорист же он, в самом деле.
Но через два дня следственный судья вынес решение о его заключении под стражу сроком на три месяца. Без права общения с кем-либо, кроме адвоката.
Из Клайпеды его отвезли в Шяуляйский изолятор, где пособника "российской разведки" продержали до 5 июня 2020 года.
Первые две недели Алексей провел на карантине в "одиночке", размером 1.5 шага в ширину и 6 – в длину.
Первое, что бросилось в глаза, – ядовитая голубая пыль непонятного происхождения, которой полностью была усеяна вся его камера. Толстым голубым слоем были покрыты пол, стены, кровать. Пыль забивалась в нос и горло, вызывая тошноту и кашель.
Узник попросил ведро и тряпку и первым делом тщательно отмыл камеру. Дышать стало легче. А вот от весеннего холода спасения не было, поскольку треснувшую форточку никак не удавалось закрыть полностью.
От холода укрыться было практически нечем, бумажное одеяло разрешалось доставать только ночью. А передачи из дома ему были запрещены. В 6 утра – подъем, в 22 часа – отбой. Днем короткая прогулка в закрытом дворике и назад – в темницу.
Из-за карантина выходы в спортзал для заключенных были отменены. Иногда ему приносили книги из тюремной библиотеки, которые он в мирное время никогда бы не стал читать, но здесь-то выбора не было, глотал все подряд.
Через две недели подследственного повели в общую четырехместную камеру. Увидев на его лице тревогу, надзиратель успокоил парня, заверив, что камера приличная.
Поначалу соседом Алексея был один парень, севший за драку, потом добавился задержанный за вымогательство и нанесение тяжких телесных повреждений. Четвертым "пассажиром" стал уголовник, убивший по пьянке своего друга. Полный комплект "приличных людей". Но к политическому сокамернику "братва" агрессии не проявляла.
Раз в неделю – баня. Правда, посылку со сменным бельем от отца он смог получить только через полтора месяца после ареста.
Самым отвратительным, по словам Алексея, была тюремная еда, говорит, такое ощущение, что ее готовили из отходов для свиней.
Какие там евростандарты! Супы вообще в рот нельзя было взять, как будто половую тряпку сначала отваривали в воде, а потом бросали в кастрюлю плохо очищенные овощи. До сих пор без содрогания вспоминать об этом не может. За все три месяца заключения его пару раз возили на короткие допросы из Шяуляй в Клайпеду.
Ради чего нужна была эта изоляция, можно только догадываться. Наверное, надеялись, что тщедушный интеллигент, попав за решетку, тут же начнет "сотрудничать со следствием", признается в "шпионаже" в пользу России и будет каяться, как прописано в методичке.
Но Грейчус искренне не понимал, каким боком уборка воинских захоронений или концерты для старичков-ветеранов могут угрожать безопасности Литвы.
С браслетом на ноге
В начале июня, несмотря на заверения следователя, что задержанный обязательно сбежит в Россию, Алексею изменили меру пресечения на домашний арест и полицейский надзор.
С того времени он должен круглосуточно носить на ноге специальный браслет, с помощью которого полиция отслеживает все его перемещения. Раз в неделю надо отмечаться в полицейском участке и не покидать квартиру с 22 часов до 6 часов утра.
"Браслет на ноге, конечно, вещь не очень для жизни приятная, – с усмешкой произносит Алексей. – Особенно летом, когда от жары на коже появляется сильное раздражение от постоянного трения. Но приходится терпеть".
"Мы живем вдвоем с отцом, в доме у нас "государственный" язык – русский, так уж повелось. Отец – человек бывалый, сам прошел через огонь и воду, всегда был для меня примером и опорой. Увы, вся эта история со мной сильно подорвала его здоровье, недавно у него обнаружили опухоль", – сказал он.
Поддерживают друзья и соратники из самых разных стран, особенно Алексей признателен замечательному человеку, известному политику и борцу с нацизмом, своему другу Вячеславу Титову, который сам постоянно подвергается гонениями со стороны национал-патриотов.
Он с первого дня активно включился в его защиту, помогал отцу Алексея, да и сейчас о Грейчусах не забывает.
Все это время, пока Алексей томился в Шяуляйском изоляторе, друзья не забывали о нем, проводили акции в его защиту, собирали деньги на адвоката. А единомышленники в Германии кинули клич: "Отправь открытку Алексею!".
Вот удивились литовские надзиратели, когда на 9 мая на его имя вдруг начали приходить поздравительные открытки из Германии.
Сам он уверен, что правящие власти просто решили "придушить" гражданских активистов, имеющих влияние на общественное мнение, не совпадающее, конечно, с официальной идеологией.
Прокурор назвал "Бессмертный полк в Клайпеде" враждебной Литве прокремлевской акцией, щедро финансируемой Россией.
Это смешно, особенно с учетом того, что акция абсолютно добровольная и не требует ни цента финансовых вложений.
"Но что плохого в том, что люди поминают своих предков, павших на полях сражений с нацистами во время Второй мировой войны?" – недоумевает организатор акции.
"Шествия "БП" каждый год в мае проходят в десятках стран мира, но официальной Литве хочется видеть в этом угрозу. Хотя литовцы все эти годы без всяких препятствий с российской стороны, в рамках миссии "Сибирь", тоже ездили на могилы своих предков, приводили их в порядок, поминали умерших. И лишь после того, как в Литве ужесточили правила ухода за воинскими мемориалами, им перестали выдавать визы. Но, я думаю, это тоже неправильно", – заключил он.
Алексею инкриминируют "шпионскую" статью – 119 ч. 2 УК ЛР: "Тот, кто, по заданию иностранного государства либо ее организации, похитил, купил либо иным способом собирал сведения, составляющие государственную тайну Литовской Республики, либо другую информацию, представляющую интерес для разведки иностранного государства, наказывается лишением свободы на срок от трех до пятнадцати лет".
И хотя, по мнению Грейчуса, всем понятна абсурдность обвинений, выдвинутых против него литовскими властями, но сегодня в его стране это не гарантия, что на суде будет принято правовое, а не политическое решение. Развитие событий в отношении Альгирдаса Палецкиса тоже не внушает оптимизма.
А тут еще и в соседней Латвии недавно за шпионаж осудили на 15 лет пенсионера Олега Бурака при закрытых дверях и в условиях полной секретности. Что мешает на фоне бушующей в странах Балтии русофобии таким же универсальным образом расправиться с еще одним инакомыслящим?
Но, как бы там ни было, внук праведников мира и сын репрессированного в сталинские годы отца, готовится к серьезной битве на предстоящем в Клайпеде суде. И поддержка единомышленников из многих стран мира Алексею обеспечена.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.