– Г-н Воловой, в мае 2019 года в Литве состоятся выборы президента. Социологические опросы показывают, что наибольшей популярностью среди населения пользуется экономист банка SEB Гитанас Науседа. С чем связана растущая поддержка его кандидатуры?
– Это связано с тем, что со стороны он выглядит как независимый кандидат, плюс у него есть определенный авторитет, поскольку он не был никогда замечен в каких-то политических разборках. Условно можно сказать, что это как бы человек, который идет со стороны и формально не связан ни с какими политическими партиями. Вот отсутствие этой связи и определенный авторитет дают такой высокий рейтинг.
– Если проецировать текущую социологию на итоговый результат: что будет в российско-литовских отношениях при президенте Науседе?
– Никаких изменений. Он формально независимый кандидат. Сейчас складывается такая ситуация, что, скорее всего, Ингрида Шимоните является официальным кандидатом партии консерваторов, которые, как известно, неблагосклонны по отношению к России. А Гитанас Науседа является неофициальным кандидатом партии консерваторов. Они сделали двойную ставку, и их шансы на успех достаточно велики на данный момент. Если оба кандидата в той или иной степени представляют консервативную партию, то ожидать, что ситуация кардинально изменится в лучшую сторону на российском направлении, не стоит.
– Какой кандидат на президентских выборах смог бы изменить риторику в отношении России?
– Антироссийская позиция и антироссийский дискурс в Литве настолько сильны, что новому условному президенту даже при всем желании, если он захочет что-то изменить в этом направлении, уже не говоря о кандидатах консерваторов, будет очень сложно переломить этот тренд. Можно, конечно, вспомнить историю Роландаса Паксаса, там, конечно, был немного другой аспект, но этот пример показателен с точки зрения сопротивления системы каким-то переменам. Если вдруг какой-то условный президент теоретически решил бы кардинально или просто значимо изменить курс по отношению к России, то он бы встретил огромное системное сопротивление, возник бы политический кризис в стране. Поэтому трудно ожидать каких-то изменений на российском направлении.
– Какую внутреннюю политику будет вести Науседа в случае победы на выборах?
– До сих пор в Литве существует заблуждение относительно того, что президент может что-то значимо изменить во внутренней политике. У народа укоренилось в голове, что президент как лидер может делать то, что хочет. По сути, президент в Литве – это в первую очередь политик, который ответственен за внешнюю политику. Разумеется, многое зависит от того, кто фактически занимает пост президента – в частности от того, насколько он авторитетен и пользуется поддержкой населения. Он может неформально влиять на парламентское большинство и давить на него этим авторитетом – например, теоретически, когда парламентское большинство приняло какой-то закон, а глава республики заявляет, что ему это не нравится и говорит, что наложит на него вето. Опять же теоретически парламентское большинство, если оно сильное, что доказывает сегодняшняя практика, оно может просто преодолеть это вето, показав, что ему не интересно, что думает президент. Но если глава страны пользуется авторитетом в народе, а парламентское большинство нет, и если оно преодолеет это вето, то тогда это может отразиться на его рейтингах, то есть оно идет против политика, который намного более популярен.
С учетом того, как ситуация развивается сейчас, с учетом той напряженности, которая складывается между правящими и президентурой, если в президентский дворец въедет формальный или неформальный представитель консервативной партии, то это противостояние продолжится. Ситуация показывает, что парламентское большинство делает то, что оно считает нужным, и когда ему нужно преодолевает вето президента. То есть оно не будет слушать мнение президента в ракурсе существующего противостояния.
Здесь можно сделать вывод о том, что президенту будет очень трудно даже при всем желании серьезным образом повлиять на парламентское большинство, потому что Сквернялис и Карбаускис порой, если верить определенным слухам, между собой договориться не могут, а с Науседой им тоже вряд ли будет легко договориться.
– На втором месте в рейтингах популярности кандидатов – парламентарий от консерваторов Ингрида Шимоните. Некоторые литовские аналитики считают, что именно на нее делает ставку действующий президент, ее даже называют "второй Грибаускайте" из-за прошлого в Министерстве финансов. Почему ее кандидатура популярна среди населения?
– Факт в том, что Ингрида Шимоните является представителем консервативной партии официально, и надо понимать, что у правых очень дисциплинированный и стабильный электорат. Когда выбирается кандидат, избиратели стабильно за него голосуют. Поэтому если сравнить рейтинг Шимоните с рейтингом партии консерваторов, то можно заметить достаточно очевидные корреляции. Вопрос в том, кто выйдет во второй тур. Основная интрига на сегодняшний день – это выдвинут ли крестьяне своего кандидата, кого выдвинут, и как тогда будет развиваться ситуация с рейтингами.
Если обобщить, то рейтинг Шимоните – это до максимума мобилизованный электорат консерваторов, плюс-минус, конечно, есть и другие люди, поскольку в принципе именно на президентских выборах электорат в Литве достаточно нестабилен, и я бы сказал, что даже иногда иррационален. Грубо говоря, человек, который на парламентских выборах может голосовать за социал-демократическую партию, на президентских проголосует за консерватора Ингриду Шимоните. А когда его спросите, почему именно за нее, он ответит, что она просто ему нравится. И все-таки основную массу ее популярности сегодня, я думаю, составляет мобилизованный электорат консервативной партии.
– Действительно ли Грибаускайте возлагает надежды на ее победу на выборах?
– Думаю, что Грибаускайте все равно. С какого-то момента она начала представлять позицию правых, но она заявляла, что не будет влиять на эти выборы.
– Почему, несмотря на громкий коррупционный скандал 2008–2009 годов, в котором замешаны и Грибаускайте, и Шимоните, рейтинг кандидата от консерваторов каждый месяц растет?
– Это достаточно просто объясняется. Специфика сегодняшних выборов и современного электората, я думаю, не только в Литве, заключается в том, что люди не склонны углубляться в детали. Мозг просто блокирует сложные темы. Чтобы понять суть ситуации, нужно вернуться в то время, посмотреть, что тогда было, кто и что делал. Сейчас у людей нет на это времени. Ну да, что-то в 2008–2009 годах было. Это было давно, десять лет назад – кто об этом вспоминает. Поэтому с учетом того, что это, во-первых, сложная тема, во-вторых, это было давно, это не дало того эффекта, на который, возможно, рассчитывали те, кто поднял эту историю на поверхность.
– На третьем месте рейтингов последних месяцев – премьер-министр Саулюс Сквернялис. Его рейтинг в ноябре и декабре понизился, как заявляют эксперты, в связи с забастовками учителей, однако он твердо входит в тройку фаворитов гонки. Почему литовцы хотели бы видеть его президентом республики?
– Тут у Сквернялиса ситуация по принципу "еще рано, уже поздно". Долгое время казалось, что невыдвижение играет ему на руку. То есть он смотрит, кто выдвигается, как развивается рейтинг, и он действовал по схеме, по которой когда-то действовал и Владимир Путин, то есть заявлял о том, что выборами не занимается, а работает, таким образом, своей работой показывая свою ценность.
Потом со Сквернялисом случился этот скандал с учителями, который негативно сказывается на его популярности. То, что она еще сохраняется, это, возможно, еще инерция. Лучше было бы, чтобы он объявил о том, что он кандидат, возможно, даже бы ушел из правительства. Тогда ситуация совсем по-другому сложилась бы. Если он не решит проблему достойно, то рейтинги его могут снизиться. Также нужно смотреть на то, как заработают реформы: и пенсионная, и налоговая в начале года. Сейчас у премьера такая ситуация, что, возможно, уже пора бы объявлять о том, что он собрался баллотироваться. И, возможно, нужно уходить из правительства, потому что потом время может начать играть против него. Необходимо отдалиться от правительства, чтобы сказать потом о том, что Сквернялис кандидат в президенты, что он не занимается правительственными делами, этим занимается кто-то другой, и пусть он и решает все проблемы.
У него инерционный рейтинг, дальше он, вероятно, будет падать, поэтому он уже зондирует почву и заявляет о том, что сложившаяся ситуация вынуждает баллотироваться. Для него и партии "Крестьян" ситуация с учителями – это что называется "черный лебедь", когда все вроде бы развивается по плану, они на что-то рассчитывают, а потом вдруг случается что-то неожиданное. Эта ситуация спутала, наверное, все планы, и сейчас "Крестьяне" и Сквернялис ищут выходы из ситуации. Но эта ситуация – удар по его шансам на победу.
– Ранее Сквернялис говорил, что пока желает сконцентрироваться на работе в правительстве, однако в середине декабря он заявил, что нападки против него заставляют задуматься об участии в президентских выборах 2019 года. Председатель Социал-демократов Литвы Гинтаутас Палуцкас сказал о том, что конфронтация между правящими и Грибаускайте – это пиар-кампания, которая станет началом подготовки к грядущим выборам. Что Вы думаете по поводу этого предположения?
– Я думаю, это просто дешевая импровизация. Вообще уровень политтехнологий в Литве находится на очень низком уровне, и то, что сейчас происходит, это заявление Сквернялиса, с моей точки зрения, это низкопробная пиар-компания, попытка как-то повернуть откровенно провальную и складывающуюся не в его пользу ситуацию на пользу себе. Это выглядит для специалистов немного смешно, если не сказать примитивно. Возможно, люди это оценят по-другому, но я оцениваю это не столько как продуманный план, сколько как попытку хоть как-то выйти на то, что было запланировано.
– Некоторые эксперты утверждают, что литовцы устали от громкой антироссийской риторики Грибаускайте, и среди них есть запрос на "оттепель". Как Вы оцениваете социальные настроения в Литве и ожидания людей от президентских выборов?
– Как часто говорят эксперты в Литве, население республики все еще страдает проблемой ожидания спасителя – что кто-то придет новый и все исправит. Это проявляется и на парламентских выборах – то есть традиционные партии не справились, были ожидания, что придут "Крестьяне" и все исправят, сделают жизнь лучше. Люди делают свой выбор – мы проголосуем за них. То же самое и с президентскими выборами. Большая часть населения считает, что изберет президента, который сможет все изменить. То есть у населения немного завышены ожидания от президентских выборов – это продолжение ожидания того главы государства, который придет, поможет и все исправит.
– То есть после выборов в любом случае последует разочарование?
– Все говорят о проблеме эмиграции. С одной стороны, есть ожидание чуда, изменений, а с другой стороны – разочарование. Все с опасением ждут, что будет за социально-экономическими реформами, суть которых до конца людям не ясна. Нужно смотреть, как это будет работать, и какую реакцию у населения за собой повлечет.
Не сказать, что сейчас в социуме доминирует какой-то позитив и вера в светлое будущее. Определенная разочарованность есть и после парламентских выборов, в том числе это показывает и подросший рейтинг консерваторов, именно они сейчас на первом месте. С президентом как всегда тоже что-то связывается – надежды граничат с разочарованием.
– А где после выборов окажется сама Грибаускайте?
– Я думаю, она бы хотела переехать в Брюссель, занять там какую-то должность. Но надо понимать, что европейская политика – это уже совсем другой уровень, особенно с учетом того, что сейчас творится в Европе. Это уже политика гораздо более высокого уровня, и там кандидаты на серьезные должности выбираются с учетом крупных, я бы даже сказал, глобальных интересов.
Возможно, у Грибаускайте есть какой-то авторитет в Брюсселе, но нет гарантий, что у нее получится занять какой-то серьезный пост. Если не получит, то просто будет отдыхать – нельзя сказать, что годы президентства дались ей легко, я думаю у Грибаускайте чувствуется определенная усталость. Если в начале срока у нее был какой-то энтузиазм, то потом в определенный момент было видно, что случился какой-то перелом, и возникла связка с правыми, возможно, появились какие-то моменты влияния, контроля. Поэтому вариант отдыха не исключен, но думаю, если бы в Евросоюзе все сложилось, она бы с удовольствием туда отправилась. Причем, это бы ей куда больше понравилось, чем продолжение карьеры в Литве.
– Будет ли она оказывать влияние на литовскую политику, если продолжит работу в Брюсселе?
– Я думаю, что там она может начать себя более активно проявлять. Неизвестно, кто за ней там будет стоять и кто ее туда продвинет, но если все сложится удачно, то она может частично попытаться отыграться на тех, кто, возможно, не давал ей что-то делать внутри литовской политики. Но это пока рассуждения "вилами по воде".