11 марта этого года Литва отметила "30-летие восстановления независимости". Был проведен опрос по заказу агентства новостей BNS. Результаты его необычны: большинство жителей Литвы удовлетворены тем, как изменилась жизнь в стране за последние 30 лет. 58,1% респондентов ответили, что удовлетворены изменениями, 28,4% отметили, что не удовлетворены, а у 13,5% не было мнения. Опрос показал, что наиболее удовлетворенными являются жители с более высоким уровнем образования и доходов.
Если учесть "голосование ногами" тех 900 тысяч, которые уехали из "независимой, свободной, демократической" Литвы, то результат следует оценить как констатацию факта: "эта независимость не получилась, несите следующую". Будут ли другие цифры в Эстонии и Латвии? Да. Будет ли другой политический результат? Нет.
В истории Шотландии и Англии как частей современного Соединенного королевства Великобритании и Северной Ирландии есть немало сложных страниц. Если использовать метафору про скелет в шкафу, то это длиннейший ряд шкафов с проблемами исторического экономического и политического характера.
Даже беглое ознакомление с историей Шотландии и Британии показывает, что желание Эдинбурга жить самостоятельно возрастает до критической отметки в те годы, когда государство находится в сложном положении и резко уменьшается, когда вхождение в состав страны имеет свою долю дивидендов по примеру колониальных образований. Этот тезис надо учитывать для понимания событий тридцатилетней давности в Эстонии, Латвии, Литве. Именно тогда в 1990 году, а не в августе или осенью 1991 года там сделали определяющие шаги к независимости.
Стандарты жизни
Во-первых, Советский Союз 1990 года был малопривлекательным с экономической, политической и идеологической точек зрения даже для тех людей, которые были и являются его безусловными сторонниками. Именно поэтому в Таллине, Вильнюсе, Риге количество людей, желающих защищать советскую власть в варианте 1989–1990 года, было относительно небольшим. "Демонстрационный эффект" западных стандартов качества жизни, превосходящих восточноевропейские, был очевиден.
Также следует отметить то, что 30 лет назад значительная часть общества в прибалтийских республиках СССР действительно была готова к экономическим издержкам обретения независимости.
Народные фронты стран Прибалтики обещали всем все. Обмануты были не только сотни тысяч "нетитульных", которых просто лишили гражданства, а значит и гражданских прав, обманутыми стали сотни тысяч эстонцев, латышей, литовцев, вынужденных мигрировать из своей страны.
Но время ушло. Мнение эстонцев не интересует эстонский политический класс, равно как и литовским политикам нечего предложить своим избирателям, кроме новых налогов и антироссийской пропаганды.
Ошибки экономики
Во-вторых, советская власть помогала своим прибалтийским республикам больше, чем могла. В прибалтийских республиках к 1990 году доля населения, имеющая совокупный доход свыше 300 рублей, была наиболее значительной. Если в целом по СССР этот показатель был на уровне 8,8%, то в Эстонии он равнялся 19,8%, Латвии – 14,5%, Литве – 13,8%. В этих же республиках уровень бедности был самым минимальным. Доля населения с доходом до 75 рублей в Эстонии и Латвии не превышала 1%, а в Литве была на уровне 1,2%.
Проблемы советской экономической модели начались не в Прибалтике и там же не закончились. Закон СССР "Об экономической самостоятельности Литовской ССР, Латвийской ССР и Эстонской ССР" был принят 27 ноября 1989 года. Смысл закона был абсолютно очевиден: показать то, что аккуратное движение к хозрасчету Центром не будет пресекаться.
В чем была ошибка? При принятии решения отталкивались от экономических результатов, так называемых косыгинских реформ, проигнорировав то, что хозрасчет в слабеющем режиме, в условиях видимого роста национализма – движение к катастрофе. В Прибалтике новый закон прошел практически незамеченным, хотя, вероятно, в 1987 году он стал бы событием.
Так начала складываться традиция системного опоздания в принятии решений на прибалтийском направлении. Минимальный эффект от "пряника" вызвал применение "кнута": закон СССР "Об усилении ответственности за посягательства на национальное равноправие граждан и насильственное нарушение единства территории Союза ССР" от 2 апреля 1990 года и Закон СССР "О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР" от 3 апреля 1990 года.
Затем последовала новая попытка нормализации: Закон СССР "Об основах экономических отношений Союза ССР, союзных и автономных республик" от 10 апреля 1990 года и Постановление Верховного Совета СССР "О порядке введения в действие Закона СССР "Об основах экономических отношений Союза ССР, союзных и автономных республик" от 10 апреля 1990 года.
Данная модель просуществовала до августа 1991 года, эволюционируя в сторону уменьшения эффективности. В советской Прибалтике эти колебания рассматривались абсолютно правильно как свидетельство краха управленческой и экономической системы.
Балтийская партийная элита
Третье важное замечание. Советский Союз сам вырастил своих ликвидаторов. Лидеры народных фронтов Латвии и Эстонии, литовского Саюдиса состояли в КПСС, получали прекрасное высшее образование, разумеется, бесплатно, кандидатские и докторские степени, лауреатские звания, квартиры и машины от советской власти и пропагандировали ее.
Весьма небольшое количество лидеров ненасильственного сопротивления в 70-е – 80-е годы, прошедших лагеря и тюрьмы, было не допущено не только до власти, но и до участия в политическом процессе. Советский режим в Прибалтике способствовал не только формированию новой элиты, но и способствовал формированию национального политического класса, работающего на общие экономические интересы.
Мансур Олсон, известнейший специалист по постсоциалистическим трансформациям писал: "...оккупационные власти устраняют узкие спаянные интересы, носители которых в прошлом присосались было к государственной власти. И тем самым освобождается поле для реализации общих и всеохватывающих интересов".
Оставим на совести автора "оккупационные", в остальном явление "схвачено" верно. Осенью 2020 года к власти в Литве пришло новое правительство и… де-факто продолжило программу старого. Идея эстонского референдума о браке как союзе мужчины и женщины и межпартийная дискуссия была призвана решить только одну проблему – удержания власти консолидированной элитой при минимальных перестановках внутри нее. Так функционирует политическая система стран Прибалтики.
Что же произошло через 30 лет после того, как националисты с партбилетами КПСС обещали людям демократию и социальную справедливость? Возникла специфическая экономическая система, называемая "seemukapitalism", т.е. "капитализм братанов", возможная лишь в условиях формализации демократии в "Tagatoa võim" – "задней комнате".
Сказанное относится не только к Эстонии, но и Латвии и Литве. Модель организации элит вернулась в 20-е – 30-е годы XX века, когда сто семей "правильных" взглядов и "правильной" национальности управляли "своими" государствами. Плата за омертвление элит известна – деградация экономик, ошибочные управленческие решения.
В самом общем плане 90-е годы были для стран Прибалтики сложными, но не критичными. "В 1990 году наиболее интенсивно обсуждалась идея некоей "контролируемой рыночной экономики". Первые попытки Эстонии провести ограниченную либерализацию цен имели место еще в декабре 1989 года, и Эстония пошла по российскому радикальному пути ценовой либерализации в январе 1992 года". Согласитесь, интересное замечание для историка, ставшего премьер-министром Эстонии. Да, в странах Прибалтики за бесценок отданы в 90-е годы все свои самые ценные активы "западным партнерам".
В 90-е у внезапно состоявшейся элиты не было понимания реальной стоимости распроданного, а то и бездарно уничтоженного. Оно пришло значительно позже, когда "в активах" уже практически ничего не осталось. Первые демократы не понимали ни "волчьих законов рынка", ни реальной стоимости национальных богатств. Они прожили жизнь в условиях советской плановой экономики, где "центр" выделял деньги и решал, какие отрасли экономики развивать и куда направлять готовый продукт.
Чего-то подобного первые элиты ждали и от новых друзей. Матти Маасикас, замминистра иностранных дел Эстонии писал в 1992 году: "Мы выбрали самый радикальный из всех возможных вариант экономической реформы. Политические силы, пришедшие к власти в 1992 году, шли на выборы с лозунгом "Очистим площадку от старого!".
Они исходили из того, что советская экономика не оставила Эстонии ничего, чем можно воспользоваться. Все нужно было переделывать или создавать заново, причем быстро и решительно". Наглая ложь от простой лжи отличатся, так же как здание ЦК КП ЭССР от внешнеполитического ведомства Эстонии. В первом случае в здании сидели мечтатели, во втором – безграмотные провокаторы.
Советское наследие
Уходящий год – юбилей Олимпиады – 80. "Это было событие мегамасштаба, в экономическом плане оно открывало огромные возможности для инвестиций. Не будь Олимпийской регаты, у нас не было бы Пирита теэ, телебашни, гостиницы "Олимпия". Тогда же были построены Горхолл – грандиозное для своего времени сооружение, Главпочтамт, Центр парусного спорта в Пирита". Так десять лет назад писал эстонский журналист Арго Идеон в ведущей эстонской газете.
К списку эстонского журналиста можно добавить еще реконструкцию Балтийского вокзала, мощные вложения в пищевую промышленность и сферу услуг, гигантский контракт для польских фирм по реставрации центра Таллина. Именно тогда, впервые в истории древнего города его центр прошел единовременную реставрацию.
Дерибан советского наследства затянулся как минимум на первые полтора десятилетия балтийской независимости. Наследства было много, а наследников мало. Строить Прибалтику разрешили всем, а грабить – только своим.
Вступление в Европейский союз в этом контексте следует рассматривать как удачу алкоголика, неожиданно нашедшего плохо охраняемый винный склад. Финансирование из общего бюджета ЕС очень выгодно сравнительно менее развитым странам.
Правда, эти деньги могут иметь негативный эффект, если их тратить на плохо отобранные проекты, слабо структурированные задачи или программы, которые запускаются с помощью средств ЕС, а потом оказываются предоставлены сами себе. Впрочем, выяснится это много позже.
Экономика сегодня
Кризис 2008–2009 годов, давший в Латвии падение ВВП в 19%, не произвел впечатление на Эстонию и Литву, как, впрочем, и Латвию. Отдельные осторожные сомнения не меняли общую оптимистическую картину. "После десяти лет расцвета, питавшегося бумом строительства, дешевым производством и российским транзитом, Латвии сегодня необходимы новые источники доходов".
Более того, в последующие десять лет были уничтожены национальные банки, разгромлен транзитный сектор, причем для компрометации отдельных предприятий и физических лиц использованы американские санкционные институты.
"К 2013 году Эстония станет наиболее привлекательным местом в мире для занятия предпринимательством". Не случилось. В 2013 году осталась пара лет до энергетической независимости Литвы? Не удалось… Сто миллионов идет из Китая? Не пришли… И не могли прийти.
Масштаб в экономике – ключевое слово. В 2019 году доходная часть бюджета Берлина – 28 млрд евро – оказалась примерно равна доходной части бюджетов Литвы, Латвии и Эстонии – 33 млрд евро. Разница как раз и приходится на те дотации, которые приходят в страны Прибалтики и формируются из доходов жителей Берлина.
Тоже сделаем (автор Николай Межевич – прим. Baltnews) прогноз. ВВП трех стран в среднем упадет за 2020 год на 6–7%, а уровень экономики 2019 года будет достигнут не ранее 2022 года.
И последнее. Государства Прибалтики оказались не в авангарде строительства большой Европы, скорее можно говорить об инициировании ими нового "железного занавеса". Вот в этом "деле" эффект "масштаба" другой, напоминающий лягушку из восточной сказки. Как известно, надувшейся до размеров вола, но лопнувшей.
Рассматривая российские интересы в государствах Прибалтики, следует обратить внимание на эволюцию Концепций внешней политики России. Первая принята в 1993 году. Последняя – в 2013 году. 20 лет – это уже не только политика, но уже и история. В Концепции-1993 странам Прибалтики посвящено полторы страницы, столько же – отношениям с США. Затем шли годы и менялись концепции… С 2013 года в основополагающем документе по российской внешней политике стран Прибалтики просто нет. Регион Балтийского моря есть, а их – нет. И не будет.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.